3_Makarenko

111

Между прочим, тебе нужно уже из Теберды кое-что предпринять. А именно: 1. Оконча-

тельно решить, что на работу в коммуне ты не возвращаешься. 2. Прислать мне заключение,

что тебе запрещается работа в классе [видимо, по болезни – А.Ф.]. 3. Взять врачебную реко-

мендацию оставить харьковский климат. 4. Написать в Москву кое-кому по вопросу о квар-

тире, если есть у тебя такие сильные люди.

Вероятно, вопрос о квартире встанет в связи с вопросом о работе. В таком случае

непременное условие, чтобы работа для тебя была лёгкая. Вообще: всякое обстоятельство,

угрожающее твоему здоровью, должно быть заранее осуждено, хотя бы для этого пришлось

остаться в коммуне.

Дня через два напишу Горькому, чтобы не забывал.

Дела, одним словом, идут.

Очень жаль, что я не успею получить твоих указаний о том, как снарядить Лёву

Коммуна будет кое-что давать выпускникам, но мне бы не хотелось перед твоим уходом

этим пользоваться. Впрочем, это меня не особенно волнует. Ведь я должен быть в Москве

почти одновременно с Лёвой, значит, ты можешь прислать свои указания в Москву….

Я решил уйти твёрдо, готов для этого идти на какой угодно конфликт в коммуне, и

если такой конфликт будет иметь свои неприятные стороны, пусть тебя это не смущает – они

показаны в плане.

Утро 19 авг.

Сейчас только был Броневой. Он уже не настаивает на отпуске с 1 окт., а согласен на

5 сентября с тем, чтобы рабфак был пущен. С отпуском, конечно, уладится. Уладится и

остальное.

В Сахновщинском районе не убрано 30 тысяч гектаров, сегодня посылаем 50 комму-

наров на работу, сейчас горячка. Выталкиваем выпускников, принимаем новых 50 человек,

снова горячка. Кругом одни горячки – по какой логике они сделались необходимыми?

То и дело открываются двери, и ко мне заглядывают какие-то новые люди. Все они

работают в коммуне, все с портфелями, чёрт его знает, откуда их столько набралось. Я никак

не могу запомнить названий, должностей….

Настроение у меня сейчас боевое, хотя и напряжённое. В Москве хочу обязательно

восстановить пьесу

, но я думаю, что и отдохнуть успею. Всякая работа вне коммуны будет

уже отдыхом.

Сейчас, когда работа в коммуне меня не увлекает, особенно чувствуется усталость, но

это ничего.

Будь радостна, Лисичка.

22 авг. 1933 г.

Родная Галочка!

Для того чтобы вырваться в отпуск в первых числах сентября, мне нужно проделать

страшную работу: всё это очень неповоротливые дела – выпуск, приём новых, пуск рабфа-

ка…...

У нас «так всё благополучно». Передо мной, в общем, ходят на задних лапках, гово-

рят о 700 рублей жалования. Надолго ли, не знаю. В отпуск едва ли вырвусь раньше 10 сен-

тября, хотя все меры принимаю, чтобы уехать не позже 5-го.

Конечно, мы будем давать разные пособия на отпуск. Всё время думаю, брать или не

брать? Ведь это обязательство. А с другой стороны, денег у нас не жирно. Если покрыть все

долги, то и совсем мало. Надо ещё дать Лёве в Москву…...

Лёва уезжает в Москву 28-го. Их едет 6 человек. В течение первого полугодия им

стипендию давать не будут. Совет командиров, вероятно, им выдаст.

Лисичка, родненькая, только поправляйся как можно скорее, чтобы хватило до наше-

го путешествия по Волге летом 1934 года…...

Твой А