315 / 370
313
Н и к и т и н: Надолго ли?
X р о м о в: До конца существования завода.
Л у г о в о й: Правильно. Под вашим руководством этот конец должен наступить очень
скоро. Теперь знаю, чего вы добиваетесь.
X р о м о в: Чего?
Л у г о в о й: Чего обычно добиваются вредители.
Е л о ч к а: (Кричит). Нет, нет, я вам говорю.
Молчание, Е л о ч к а плачет.
X р о м о в: Борис Соломонович, не забудьте же завтра купить два микроскопа. (Вы-
шел).
К у п е р м а н: Нет, теперь уже вы мне скажите, покупать микроскопы или, может не
нужно?
Р я з а н о в а: Да, завтра купите два микроскопа.
Занавес
Акт третий
Сцена 1 акта. Летний день. На веранде Хромов и Елочка заканчивают завтрак.
..............................................................................................................
Неизвестный Макаренко. Вып. 3/ Сост. С.С. Невская, А.Н. Русаков, И.В.
Филин. – М., 1993, с. 1–93. Напечатано по источнику: РГАЛИ, ф. 332, оп. 4, ед.
хр. 226. Его два варианта (с небольшими расхождениями): автограф на листах
блокнота и авторская машинопись. Первый экземпляр авторской машинопи-
си – в Архиве А.М. Горького ИМЛ: Рав-п Г, д. 29–2–2, с пометами, зачеркива-
ниями и дополнениями А.М. Горького. На титульном листе обозначен автор:
Андрей Гальченко (псевдоним, как и в пьесе «Мажор»).
На полях текста рукой Г.С. Макаренко сделаны пометы: «Смешной раз-
говор, а оптики списаны с натуры»; «Это всё было в коммуне. Антонушка рас-
сказывал и хохотал»; «Это тоже»; «В коммуне Соломон Бор. Коган спрашивал
Антонушку совершенно серьезно: «Антон Семенович, посмотри на меня, я
действительно сошел с ума или не совсем?»; «Такой разговор с кинооперато-
ром был». (Дается по указанной публикации, с. 105–106).
Первоначально пьеса задумывалась под условным названием: «Пьеса о
Лейке». Завершение работы над пьесой – в период с 10 ноября по 11 декабря
1934 г. Этот текст А.С. Макаренко послал А.М. Горькому, вместе с письмом от
26 января 1935 г. (т. 1, с. 262).
Замысел пьесы он объясняет так: «Меня увлекла тема изобразить игру
мельчайших бликов, зайчиков на очень ограниченном участке нашей борьбы,
мне хотелось этой радужной игрой подчеркнуть величие и уверенность
нашего движения». В пьесе «есть рисунки настоящих живых людей и живых
конфликтов, которые я наблюдал вокруг себя». (Там же).
В письме А.М. Горькому в феврале 1935 г. говорится: «…В «Ньютоновых
кольцах» тема тоже педагогическая. Ведь теперь перевоспи-