Table of Contents Table of Contents
Previous Page  214 / 354 Next Page
Information
Show Menu
Previous Page 214 / 354 Next Page
Page Background

212

недвусмысленно сказано: «...отмена частной собственности на орудия и средства производства и

уничтожение эксплуатации человека человеком».

Таким образом, споспешествовать совершенно невозможно. Есть, конечно, и для судьбы

маленький выход: сделать человека, этого же рабочего, стахановцем. Но, во–первых, это может

произойти и без вмешательства судьбы, во–вторых, судьба просто охоты не имеет на подобные

операции.

Остается, следовательно, единственный путь вмешательства в человеческую жизнь –

старый, испытанный способ – гадить.

За длинную свою многовековую жизнь судьба хорошо специализировалась на всяких

пакостях человеку: безработица, нищета, беспросветный труд, старость, болезни. Так нетрудно

было повергнуть человека и его семью в тревогу наступающего голода, в оскорбительную

процедуру выпрашивания работы и благотворительного супа. И поэтому так непривычно звучит

для судьбы статья 118

нашей Конституции: «Граждане СССР имеют право на труд, то есть право

на получение гарантированной работы с оплатой их труда в соответствии с его количеством и

качеством».

Слово «гарантированной» впервые в истории появилось в Конституции человеческого

общества, и одно это слово способно уничтожить судьбу.

«Труд в СССР является обязанностью и делом чести каждого способного к труду

гражданина по принципу: «Кто не работает, тот не ест».

Труд и удовлетворение потребностей сделались равноправными логическими и

экономическими категориями, и для самодурства судьбы не сталось никакого простора.

Отдельный гражданин может, разумеется, воспылать отвращением к труду, ну пусть попробует

судьба принести такому гражданину советское счастье. Подход нашей Конституции к вопросам

удачи или неудачи для судьбы непонятен и непривычен.

Мы, конечно, не можем еще утверждать, что судьба совершенно оставила в покое нашего

человека. Она еще пытается реять над нашей территорией и высматривать для себя добычу. Но

доступными для нее остались некоторые мелочи и только в двух областях.

Первая область – это любовная сфера. Здесь она имеет некоторую возможность, пользуясь

неопытностью влюбленных, подталкивать их на разные роковые ошибки, а потом утешаться,

наблюдая их разочарование и семейные сцены. Но даже и в этой области больших трагических

катастроф ей не удастся организовать. Советский человек свободен у нас не только в

политическом смысле. Он свободен и в своей бодрости, в своей вере в жизнь, в своем мужестве

перед отдельными неудачами, он умеет с достоинством переживать свои ошибки и исправлять их.

И поэтому судьбе не приходится видеть ни обезумевших ревнивцев, ни опозоренных девушек, ни

закабаленных женских жизней.

Вторая область, где еще судьба может вмешаться в человеческую жизнь, – это уличное

движение. Не так давно эта область безраздельно принадлежала ей. Могущественное развитие

наших автомобильных заводов как будто даже благоприятствовало ее домогательствам. Под ее

тлетворным покровительством оставались некоторые кадры ротозеев и угорелых кошек. В

последнее время и здесь положение улучшилось. Значительная часть ротозеев, побывав в

институте Склифосовского, перековались, а наши РУДы, подобно другим советским работникам,

стараются как можно лучше выполнять свой долг. К последним дням жизнь судьбы настолько

измельчала, что красный или зеленый свет и для нее кажется авторитетным.

Впервые в истории человечества мы способны игнорировать самое понятие судьбы.

Впервые счастье сделалось будничным достоянием широких масс, а удача перестала быть

незаслуженной случайностью. В нашем советском счастье вдруг стала явно ощущаться и его

причина – усилие, героическая борьба, настойчивость и вдохновение. И мы не только знаем

имена наших героев, но знаем и тот трудовой путь напряжений, который привел их к героизму.

Мы не имеем оснований ни