256 / 370
254
Если бы кто-нибудь указал такую тему, которая возможна в литературе для взрослых
и кажется противопоказанной в литературе для детей, то это значило бы только, что
проблема такой детской тематики еще не разрешена и следует над этой проблемой
потрудиться.
В самом деле, возьмем наши сегодняшние темы, наиболее для нас важные и
захватывающие: защита страны, подготовка кадров, патриотизм, социалистическое
строительство, дружба народов, счастье трудящихся, бдительность и борьба с врагами,
стахановское движение, советская демократия. Все эти темы не только могут быть, но и
должны быть предложены нашему молодому читателю. Сколько-нибудь серьезных и
принципиальных ограничений «детской» тематики указать нельзя.
Интересно рассмотреть тематический вопрос с другой стороны: нет ли таких
комплектов тем, которые уместны только в детской литературе и для взрослого читателя не
годятся? Если бы такие темы нашлись, они могли бы в известной мере характеризовать
особенности детской литературы и ее отличия от литературы для взрослых.
Однако при самых тщательных поисках ультрадетских тем нет никаких оснований
утверждать, что такие темы могут быть найдены. Даже такие до конца беззубые новеллы, в
которых рассказывается о том, как птичка прыгает на ветке, или изображается безмятежная
вневременная и внепространственная идиллия:
А у нас над рекой
Тишина и покой,
И налима со дна
Я достану рукой
(«Дружные ребята», № 6).
Даже такие «детские» идеи свободно могут быть предложены и взрослым, среди
которых есть немало охотников достать налима рукой и вообще насладиться природой без
каких бы то ни было дополнительных приспособлений или соображений. Может быть,
трудно найти в литературе для взрослых целые книги, посвященные подобным
наслаждениям, но отдельные страницы и вставки попадаются часто.
Особенности, которые отличают «детскую» литературу от «взрослой», заключаются
не в том, о чем рассказывается, а в том, как рассказывается.
Писателям, работающим в большой литературе, мы предоставляем обычно полную
свободу стиля. Больше того, мы требуем, чтобы у каждого писателя был свой стиль,
отличающий его от всех остальных писателей. Мы не требуем от писателя, чтобы у него
обязательно был разработанный пейзаж, чтобы у него практиковались лирические
отступления. Мы не обязываем его непременно показывать диалог, и можно назвать много
авторов, у которых диалог почти отсутствует. Мы предоставляем писателю полную свободу
в выборе метафор и не возражаем, если у него метафоры просто отсутствуют. Собственно
говоря, очень трудно назвать или перечислить те стилевые каноны, которые считались бы
общепринятыми и могли бы составить какой-нибудь свод художественных правил. Проза
Пушкина и проза Л. Леонова стоят на разных концах стилевой линейки, оставаясь каждая в
отдельности высокохудожественной прозой.
То, что мы требуем от писателя в обязательном порядке, лежит за пределами стиля
как такового: реалистическая наполненность темы, яркость и выразительность образов и
характеров; эмоциональная взволнованность текста или подтекста — вот то, чего мы, во
всяком случае, ожидаем от художественного произведения, предоставляя автору какими
угодно средствами идти навстречу нашим ожиданиям.
И если писатель беден в самой своей реалистической правде, невыразителен и
неразборчив в образах, сер и скуп в своих явных или скрытых эмоциях, мы осудим
его произведение, независимо от того, какие им употреблены художественные