5_Makarenko

215

Традиционная уединенность писателя должна быть решительно разоблачена, с ней мы должны

бороться как с самым худшим пережитком старого мира, как с самым грозным признаком творческой

нашей немощи.

И действительно счастливый писатель, до конца сохранивший чистоту и свежесть личности и та-

ланта, до последнего дня богатевший знанием и культурой, Алексей Максимович Горький разве не

был великим коллективистом, разве не помогал направо и налево – всем: молодым и начинающим,

уставшим, остановившимся и зазнавшимся – всему писательскому коллективу?

Прозаическая параллель нашей творческой работы с «производством» некоторых даже оскорбля-

ет: так приятно верить в свою личную исключительность и в исключительность таланта.

Я уверен, что через самый небольшой ряд лет усилиями нашей советской науки, нашей действи-

тельности, наших педагогических исканий будет доказано, что талант только в небольшой мере при-

надлежит биологии, что в самом основном своем блеске он всегда обязан благотворным влияниям

общества, работы, культуры и знания

. В этой цепочке оснований, в каждом ее звене всегда присут-

ствует свободный человеческий коллектив, всегда чувствуется дружеский локоть, великое творческое

движение масс.

Для вопросов тематики нам уже нужна лаборатория, нужна скрупулезная разработка, аналитика

тем, диалектика писательского подхода к жизни, нужна – это самое главное – основательно, широко

усвоенная марксистская философия.

Еще больше нам нужно лабораторных проработок в вопросах писательской техники. Если гово-

рить по совести, техника наша находится на очень низком уровне. Даже у самых маститых наших

товарищей на каждом шагу можно натолкнуться на совершенно дикие недоработанности, пробелы,

грубые мазки, манерность, неиспользование материала.

Вопрос о технике – это не простой вопрос о форме. Самое содержание нашей жизни сделалось

таким многообразным, таким сложным, что приемы старой техники, которые годились для семейного

романа или психологической драмы, нас удовлетворить уже не могут.

Мы иногда устраиваем так называемые диспуты, на которых дело организуется по очень смеш-

ной схеме. Ставится на кон автор, а мы все – кто как умеет, но обязательно по очереди, в порядке за-

писи, – каждый по-своему к нему приближаемся и «реагируем» либо при помощи кадила, либо при

помощи дубины.

Автор с такого диспута уходит с единственным результатом – с растрепанными нервами, а все

остальные ничего иного с собой не уносят, кроме тех же кадил и дубин.

Никакого технического прогресса от таких диспутов произойти не может. И в данном случае ре-

шающей является наша привычка все решать, в общем и целом, наша непривычка к лабораторному

анализу, который только и может привести к новым техническим и творческим находкам. И поэтому

мы все малограмотны во многих вопросах той работы, которая составляет нашу специальность. Мы

мало знаем и мало говорим о композиции произведения, о первом и втором плане, о различном осве-

щении деталей, о натюрморте, о диалоге, об отношении содержания и формы, о стиле, о значении

пейзажа, портрета и так далее и так далее.

По вопросам техники нам тоже настоятельно нужна хорошо организованная товарищеская лабо-

ратория.

Такой большой, серьезно поставленной, активно работающей лабораторией и должен сделаться

наш писательский клуб.

План этой лабораторной организации не может быть выработан в малой статье.

Этот план сам по себе составляет большую и важную задачу, он сам требует коллективной мыс-

ли и творчества. Но я уверен в следующем.

Первое.

Реализация этого плана не должна рассчитывать на один энтузиазм писательского акти-

ва. Как во всякой серьезной работе, здесь должны при-