212 / 388
210
– Какие секреты, геометрию ей объяснял.
– Геометрию? А почему же в темном углу?
Сначала покраснеет человек, а потом доводят его до того, что никакого спасения. Сначала гово-
рили: пусть скажет Кирилл, почему он все время с Варей. И Кирилл молчал. А потом вышел, покрас-
нел, а в это время какой-то тоненький голосок пропищал:
– Да он влюблен.
Тогда поручили Антону Семеновичу выяснить, влюблен или нет. Я выяснил и доложил:
– Влюблен. (В зале смех.)
Решили женить. Выдали гардероб, шкаф, машинку [швейную], квартиру, это стоило страшных
денег, и женили их.
А потом – раз все так кончилось, всякая другая любовь пошла быстро и энергично. Я очень испу-
гался. Думаю: чем это кончится, молодежи в 18 лет жениться рано, что это за женитьба, а потом – отку-
да я наберу денег? Тем не менее я пошел на самое отчаянное средство, и, представьте себе, оно помог-
ло. Как только увижу парочку – женитесь. Вот вам квартира, машинка – и кончено.
Представьте себе, это произвело страшное впечатление. Парень думает: неужели уже жениться,
да что ж это такое, куда мы идем, погибаем! Ведь в каждой семье сразу появились отрицательные
черты: нужно жить на свой заработок, на свой бюджет, а не на коммунарский, надо рассчитывать
деньги, а потом в 19 лет уже пеленки – небольшое счастье. И вы знаете, как рукой сняло! Только
увидишь парочку: ты, что, жениться хочешь? Начинает отговариваться: да нет, мы случайно встрети-
лись. И последние 3 года почти не было браков. Публика увидела, что женитьба – очень серьезное и
имеющее всякие последствия дело, в том числе и отрицательные последствия. Стали относиться к
браку серьезнее.
А так, чтобы разврата какого-нибудь, в коммуне никогда не было. Просто вот не было. Может
быть, и был, но я об этом не знаю.
Не следует ли из хулиганов создавать отдельные группы и вести с ними работу?
Я бы хулиганов не выделял, это очень опасная вещь. Если у вас есть очень сильный педагог, то
он может заняться с этой группой, но самое лучшее воздействие – это воздействие коллектива.
Здесь спрашивают, какова судьба Веры и Наташи?
Вера вышла замуж, и в ее жизни произошла интересная история. В один прекрасный день она за-
явила совету командиров коммуны [им.] Дзержинского, что ее ударил муж. Совет командиров поста-
новил развести. Решили: его выгнать с должности, которую он занимал тогда в коммуне, сына чис-
лить в коллективе, с уплатой ему из фонда совета командиров пенсии в размере 100 рублей в месяц
до достижения 8 лет, а после 8 лет считать членом коммуны.
Этот муж принужден был уйти, поехал он в Сочи, а в Сочи работали шоферами два старших вос-
питанника колонии им. Горького. Они узнали эту историю и сказали ему:
– Ты из Сочи уезжай. Мы тебе здесь не позволим оставаться. Как ты мог ударить Веру и прие-
хать сюда, какое нахальство!
Он ездил так, ездил и приехал в коммуну, и к Вере, на коленях – прости.
Женщина добрая, а возможно, тут и любовь, и сын, она в совет командиров:
– Я его прощаю.
– Что ты нам голову морочишь, он тебя ударил, и его прощать?
Пускай уезжает.
Он пришел сам в совет командиров, буквально земно поклонился и говорит:
– Никогда в жизни не трону.
Простили, восстановили на работе, стипендию ребенку отменили, семья сладилась. Пока живут
благополучно и работают.