211 / 388
209
Днепропетровске, потом в Одессе, потом в Харьков и т.д. Мы знаем каждого, кто проходит через
наши руки, и делаем все возможное, чтобы он осел, нашел для себя место. Как только ему понравится
– помещение ли, управляющий, товарищи, – так он и осядет. Осядет такой Павел, живет-живет месяц,
а ему и говорят: ты инструктора оскорбил, мы тебя в другую колонию переведем. И вот, если он упа-
дет на колени и начнет кричать, что больше не будет, конечно: значит, наш.
До революции у таких мальчиков никаких перспектив не было, они работали с утра до вечера,
бегали за водкой и знали, что податься им некуда. А теперешний беспризорник – куда хочешь: в ин-
женеры – пожалуйста, в летчики – пожалуйста.
Вот и здесь сейчас сидит один бывший коммунар, он теперь будет летчиком. Когда он пришел в
коммуну, я думал, что с таким характером, как у него, то ли выйдет, то ли нет. А теперь он поступает
в летную школу. И это очень хорошо, что он туда идет, потому, что он мастерски делает «мертвые
петли» и в буквальном смысле, и в переносном. В свое время он тоже долго искал по свету и наконец
осел в коммуне.
Какую я получил награду за свою работу?
Во-первых, я получал жалованье, а во-вторых, золотые часы с надписью от коллегии НКВД
13
.
Женаты ли вы?
Вопрос такой, от которого краснеть не приходится. Представьте себе, в колонии Горького мне
ребята жениться не позволяли. Как только увидят с какой-нибудь женщиной рядом, так и надулись:
что же вы, Антон Семенович, мы, конечно, для вас ничего. Поэтому до 40 лет мне было просто неко-
гда жениться, а сейчас – женат, и гораздо более счастливо, чем Лапоть.
Какие наказания я считаю возможным применять в массовой школе?
Я не имею права отвечать на такой вопрос, потому что я скажу вам что-нибудь, а вы потом свое-
му начальству бухнете, и меня обвинят, что я ратую за наказания.
Если бы школа была у меня в руках, то я бы никаких мер наказания не применял, кроме двух:
выговор и увольнение из школы. Надо только сделать так, чтобы не директор увольнял, а коллектив,
тогда другое дело.
Поэтому говорить о наказании я не могу, не говоря вообще о детском коллективе. Увольнять
должен коллектив. А уж если провинившийся просит простить – простите, больше не буду, то отмена
решения исключить производит большое впечатление. Никаких других наказаний я себе представить
в массовой школе не могу.
Дает ли положительные результаты отправка беспризорных в колхозы?
Дает, но если это сельские дети, а не городские, а во-вторых, если в колхозах им уделяют хотя бы
маленькое внимание: дают хорошую квартиру, хорошую бригаду, купают своевременно, одевают и
т.д. В таких случаях дает большие результаты. Если же в колхозы посылают городских детей, и тем
более там, где колхозники относятся враждебно или небрежно, никаких результатов нет.
Каково ваше мнение о книге «Болшевцы»?
Я не имел в виду говорить о ней, потому что там не дети и совершенно другие задачи воспита-
ния.
Много ли в коммуне девочек и как складывались их отношения с мальчиками?
Вопрос действительно серьезный. Примерно в 1930 г. в коммуне пошла страшная мода на лю-
бовь. Об этом и в газете писали, и карикатуры рисовали, и вызывали на общие собрания. Сначала все
были поражены такому развитию любви. Страшно против этого были настроены малыши. Если они
увидят какого-нибудь взрослого в саду вдвоем, тем более [в] один вечер парочку, да [в] другой вечер,
то обязательно поднимут на общем собрании вопрос: а пусть-ка скажет Иванов общему собранию,
какие у него секреты с Верой. Иванов выходит и говорит: