47 / 354
45
Закономерная неудача
«Закономерность» Н. Вирты берешь в руки с большим интересом. Вызывают его и
предыдущая удача автора
1
, и тема нового романа.
Действительно, тема чрезвычайно важная: пути врагов, их зарождение, приемы действий
врага и закономерность его гибели. Тема важная, чрезвычайно важная. Художественное
произведение, написанное на такую тему, должно обогащать наши познания, воспитывать нашу
бдительность, заострять нашу ненависть.
Н.Вирта с этой темой не справился. Он подошёл к ней без достаточных знаний, без
уважения к теме, без уважения к читателю. Необходимой серьезности не нашлось и у его
редакторов.
На протяжении 30 печатных листов изображается захолустье, а на его фоне – история
группы детей из контрреволюционного стана. История эта переплетается с работой троцкистских
групп, диверсантов, кулаков.
Как все это изображается?
Дело происходит в городе Верхнереченске, в наше, советское время. Город находится
недалеко от Тамбова.
«Губернский город Верхнереченск, если верить летописцу, был заложен на берегу роки
Кны в семнадцатом столетии и в течение многих лет служил сторожевым пограничным пунктом
великого княжества Московского».
Город, заложенный в семнадцатом столетии в бассейне Волги, не мог быть пограничным
пунктом, да еще великого княжества Московского, а летописцы в это время вообще не выступают
свидетелями.
Каков город, таковы и герои.
«Евгений Игнатьевич Ховань был большой фигурой при последнем Романове».
Через двенадцать строчек:
«Евгений Игнатьевич был неудачник. С карьерой ему не повезло, он дослужился лишь до
полковничьих эполет, хотя был умнее многих генералов».
В особенности глубокомысленно здесь звучат слова насчет ума генералов. И таков стиль
всей книги. Авторский произвол, безмятежная неряшливость, пренебрежение к читателю. И все
это без злого умысла, нечаянно, как будто и автор и редактор заигрались, как дети. Иногда эта
игра вызывает снисходительную улыбку, иногда раздражение, но серьезно относиться к ней
невозможно. И все–таки: игра происходит на большой литературной советской дороге. Место для
игры совершенно не подходящее, и поэтому на каждом шагу происходят несчастные случаи.
Вот Алексей Силыч – председатель ревкома, «небольшой, жилистый и пожилой уже
человек». Он «несколько раз допрашивал Льва об отце.
Лев упорно стоял на своем: он не знает, где скрывается Никита Петрович».
Председатель ревкома, да еще пожилой, казалось бы, достаточно солидный персонаж, но и
его привлекли «играться». И он играет. На четырех страницах Алексей Силыч буквально
исповедуется перед тем самым недорослем, которого он еще недавно допрашивал. Исповедуется в
довольно «душевных» тонах.
«Смеяться разучился, ей–богу. И природу начал очень остро чувствовать. Сидел вот тут и
мечтал о всяких, знаете, странных вещах. Например, хотел забраться на небо и посмотреть оттуда
на людей. Веселое, должно быть, зрелище. Старею, вот мечты появились».
Этот стареющий, и мечтающий, и болтающий предревкома в романе вообще не нужен.
Просто пришла автору блажь; пусть такой предревкома играет с нами.
Когда обнаруживается, что в окрестностях скрывается бандит–антоновец Сторожев,
предревкома не принимает никаких мер, что–то бормочет, ему и в голову, но приходит, что
бандита мог спрятать тот самый Лев, которого он несколько раз допрашивал.
И после этого Алексей Силыч исчезает из романа. А в конце романа снова появляется, уже
в роли начальника ГПУ в Верхнереченске. Но этот новый Алексей