52 / 354
50
произведения М. Шолохова, А. Толстого, Вс. Иванова, А. Новикова – Прибоя, А.
Фадеева, Ф. Парфенова, Н. Островского, Ю. Тынянова («Пушкин»), П. Павленко, А.
Макаренко.
«Чрезвычайно популярна за рубежом «Педагогическая поэма» А. Макаренко,
изданная лондонским издательством… Книга вызвала оживленные комментарии
и отклики в американской и английской печати». Ставятся пьесы:
«Оптимистическая трагедия» В. Вишневского, «Аристократы» Н. Погодина.
«Советская книга прочно завоевала свое место в мире». СССР предстает как
«подлинный оплот защиты мира и культуры».
Письмо А.С. Сватко, 14 августа 1937 г.
14 августа 1937, Москва
Дорогой Сватко!
Возвратился из поездки в Минск
1
и нашел твое письмо.
Спасибо за память.
Пиши подробнее о твоих делах.
Подробно сейчас тебе непишу, не уверен, что ты еще в Броварах
2
Пиши.
Привет.
А. Макаренко
А.С. Макаренко. Пед. Соч., т. 8, с. 73.
1
Об этой «поездке в Минск» исследователям к настоящему времени
неизвестно.
2
Говорится о колонии НКВД УССР № 5 в Броварах, под Киевом, где А.С.
Макаренко работал по совместительству с осени до конца 1936 г.
Выбор профессии
И до революции я работал с детьми. Как и полагалось до революции, в моем ведении
находилось очень ограниченное социальное поле
1
.
Я сам был сыном рабочего, и мои ученики были такого же сорта. Официальные люди того
времени называли нас мастеровыми. Все же у меня были дети мастеровых более высокого ранга –
железнодорожников. Родители их были народом квалифицированным: заслуженные деятели
паровозных и вагонных парков, машинисты, их помощники, токари, попадались между ними и
начальники станций.
Железнодорожники жили лучше других рабочих и даже несколько гордились своей
хорошей жизнью. И детей своих учили не в каких–нибудь «начальных» трехлетках и не в
церковноприходских школах, а в специально для них придуманных «пятилетках». Одним словом,
мои ученики составляли некоторым образом привилегированное детство.
Оканчивая пятилетку
2
, мои ребята приступали к выбору жизненного пути. Я руководил
ими, и тогда мне казалось, что я действительно им помогаю и что без моей помощи трудно было
бы ребятам выбрать жизненный путь. А сейчас я вспоминаю это время и думаю насмешливо:
собственно говоря, ребятам моя помощь и не требовалась: выбора никакого не было. Я проработал
в железнодорожной школе девять лет, выпустил в жизнь человек 500; всем помог выбрать
профессию, и все они, за малым исключением... сделались железнодорожниками.
То, что я называл выбором профессии, было вариацией на очень малом диапазоне: от
паровозного слесаря до паровозного машиниста. Окончив школу, мои ребята поступали в тот или
иной цех «учениками». Я годами встречал их в этом завидном звании, и они все были похожи друг
на друга: замасленная, заношенная рубашка, измазанная мордочка, в руках неизменные «концы».
Учебная работа их