50 / 354
48
Джонни подошел к телефону. Тип загородил аппарат.
– В чем дело? – спросил его Джонни.
– Позвонишь завтра, – ответил тип и сплюнул.
– У меня дома больные.
– Не сдохнут, – ответил тип и, взяв Джонни за шиворот, выставил его из канцелярии».
«Патрульные засучили рукава. Сергей Иванович посмотрел на их кулаки, в кулаках были
зажаты свинчатки».
Что это такое? Подпольное собрание троцкистов в 1927 г.?
2
Кто же не узнает в этих
подозрительных типах обыкновенных членов «Союза русского народа» – черносотенцев? Н.
Вирта срисовал их с карикатур 1906 г.: «свинчатки и даже щека подвязана, да ещё грязной
тряпкой.
Потом эти «дурачки» собираются в лесу, но группа подростков разгоняет их несколькими
криками. Несмотря на это, «доверчивый» Богданов устраивает тайную типографию в помещении,
предоставленном Л. Кагардэ. Впрочем, деятельность типографии оканчивается в опереточном
жанре: печатается объявление «мобилизация» – завтра представление в цирке! На базаре –
паника. Автор хохочет: такой весёлый этот враг и диверсант Лев Кагардэ!
Конец романа наполнен громом событий. Здесь уже автор разыгрался вовсю. Ограбление
кассира, покушение на убийство секретаря губкома, авария на электростанции, пожар поезда. Все
это устраивается всемогущим Львом; впрочем, устраивается без особого напряжения.
Чтобы ограбить кассира, Лев Кагардэ пускает в дело только что привезённого из деревни
мальчика. Кассира ограбили – и мальчик снова как мальчик, милый ребенок. Совсем удалить его
со страниц романа тоже нельзя: он еще пригодится для покушения на убийство секретаря губкома.
Такие тринадцатилетние мальчики для этого дела самый подходящий элемент, особенно если
дождаться, когда мальчик заболеет и будет в бреду. Как это не похоже на подлинные дела
троцкистских террористов!
Конечно, все происки Льва Кагардэ оканчиваются пустяками. Как только начали гореть
вагоны, Сергей Иванович, секретарь губкома, крикнул:
– Немедленно вызвать пожарную команду!
И это – все. Настоящей борьбы партии с троцкистскими прохвостами в книге нет. Все
устраивается само собой. И опять множество несообразностей. Начальник ГПУ знает, каким
поездом уедет из города Лев, а вот о диверсии на электростанции и о предполагаемом поджоге
поезда ничего не знает.
В конце романа, описывающем события 1928 –1929 гг., Лев Кагардэ показан как полностью
разбитый и уничтоженный враг. Все его резервы исчерпаны, все «кадры» уничтожены. Похоже ли
это на реальную действительность?
Всего не перескажешь. Пути верхнереченекой жизни очень запутаны. Нет там только
одного: нет закономерности и нет простого чувства меры.
На некоторых страницах, в особенности в картинах деревни, ясно виден энергичный талант
молодого писателя; тем более незакономерно с его стороны и со стороны его редакторов так
небрежно и легкомысленно относиться к этому таланту.
На этот раз хочется только небрежностью объяснить весь этот несчастный случай.
Объективно же мы должны понимать: иной молодой читатель пропустит все неувязки и
несуразности текста, а вот эта бесконечная картина пустой игры в контрреволюцию,
перемешанной с любовными приключениями, может и запомниться.
Еще опаснее та комически–пинкертоновская возня, которую автор хочет представить как
работу троцкистов. Мы уже хорошо знаем, что такое троцкисты, с кем они связаны и на что они
способны. В интересах повышения нашей бдительности недопустимо подменять это знание
легкомысленной и безответственной выдумкой, изображающей врага народа как глупого и
бестолкового чудака.
Легкомысленное отношение к важнейшим и ответственейшим темам нашей жизни и
борьбы, попытка подменить серьезную работу скороспелым зубком – вот что определило неудачу
романа Вирты.
А.С. Макаренко. Пед. Соч.: в 8 т./Сост.: А.А. Фролов (по всем томам), М.Д.
Виноградова, Л.Ю. Гордин (по отд. Томам). – М., 1983 – 1986; т. 7, с. 66 – 71.
Опубликовано в «Литературной газете», 10 авг. 1937 г. Повесть Н.Вирты