340 / 370
338
Чуковский прав, нельзя примелькаться перед читателем. Я это и без него знаю. Так
что ты ж поделаешь с нашими гонорарами. Все-таки лучше примелькаться перед читателя-
ми, чем перед Литфондом. Конечно, лучше написать роман в год, ну... «Сам бы iв, та грошi
нужнi». Во всяком случае, я не хочу очутиться в положении Ляшко, который живет рядом со
мной. Приехал он сюда за счет Литфонда, а здесь сидит в нарзанной ванне и поет. А, кроме
того: один примелькается, а другой нет. Достоевский писал очень много и все-таки не
примелькался.
«Ньютоновы кольца» выходят, как будто, и хорошо и значительно. Сейчас
убийственно развертывается фигура Ахматова
1
, получается очень синтетично и зло. Но до
конца романа еще очень далеко, и роман получается большой. При перепечатке буду
безжалостно сокращать, но это такой роман, который нельзя сдавать в печать, не написав
конца. Придется сопротивляться «Молодой гвардии».
Солнышко мое! Спасибо тебе, родненькая, что отправила меня полечиться. Когда
голова будет хорошо работать, не страшно и примелькаться. Напишу еще «Книгу для
родителей»
2
, а там можно будет и отдохнуть.
Бумагу бери какую хочешь. Бумага что, не в бумаге счастье.
Спасибо тебе за ласковые письма. Твои письма — это уже достаточное основание,
чтобы жить на свете. А сколько миллионов людей не имеет таких писем.
Крепко люблю и целую.
Обними сына, моего, конечно.
Мариям салют.
Твой Ант.
Ты научила меня плакать…, т. 2, с. 254 – 255.
1
Ахматов Л.С.
– в кон. 1935 – авг. 1936 гг. нач. отдела трудовых колоний для
несовершеннолетних НКВД УССР; А.С. Макаренко был его помощником. Обвинен в
причастности к «троцкизму». Давал обвинительные показания в отношении А.С.
Макаренко.
2
Говорится о 2-м томе «Книги для родителей».
Письма Г.С. Макаренко, 16 и 18 ноября 1938 г.
Кисловодск
16 ноября 38
Мое милое Солнышко!
Моя ласковая Лисичка!
Как восхитительно быстро летит время. Уже осталось только 12 дней. У меня
хорошее, ладное настроение, всякая лень прошла, хорошо работаю и мечтаю о доме.
Санаторные люди расположились где-то на периферии внимания, и мне никто не мешает. На
дворе светит солнце, я очень рад тому, что оно тоже работает добросовестно и никому не
мешает.
Вчера осмотрел одну дачу, которую готовы обменять на московскую квартиру. Дача
замечательная, в пять комнат, с большим садом, но об этом после. Все-таки в Кисловодске
совершенно нет топлива — это тоже проблема.
Сейчас полюбил скуку и тишину своей комнаты. Нашлись, наконец, шахматисты, но у
меня уже пропала охота играть. Хочется пребывать в какой-то молчаливой мудрости, чтобы
больше думать о нас, о тебе, о Левке. Я думаю о нас со страшной нежностью, имей это в
виду.
Завтра я выступаю среди местных учителей, это ничего, даже приятно.
Солнышко, здесь тоже много уходит денег, так что ты не огорчайся, что у тебя много.
И куда уходят, спроси. Все-таки я привезу домой деньги, а ты не огорчайся, Даст бог и день,
даст бог и деньги.
Пишу тебе коротко. Сегодня думаю еще много работать над романом, — бepeгу руки.
Иногда они все-таки устают.
Крепко, крепко целую лапки, глазки, бровки.