247 / 388
245
Мальчика встречают и другие «советские люди»:
«Валетка протянул руку.
Вахтенный прижег ему ладонь папиросой...»
«Они долго издевались над Валеткой. Они посылали его на берег в ларек. Они просили его ку-
пить полбутылки гальюна, да покрепче, и килограмм свежего камбуза. Они задавали ему всякие ка-
верзные вопросы, а Валетка стоял перед ними серьезный, бледный и смотрел им в глаза доверчиво и
печально».
Неужели это советская картина? Советские люди издеваются над голодным мальчиком, а голод-
ный мальчик смотрит им в глаза доверчиво и печально?
Нет, с «советским строем» в романе неблагополучно. Эта цель «путешествия» явно не достигну-
та. Мы приехали вместе с Валеткой не в наш Севастополь, а в Севастополь времен Александра III.
Но, может быть, правильны другие наблюдения редакторов? Может быть, в романе действитель-
но показаны «человек и его судьба»?
Пожалуй, в советской литературе нет другой вещи с таким сильным привкусом блатной экзоти-
ки. На нескольких страницах описывается встреча Валетки с «теткой Музой». Муза, оказавшаяся са-
дисткой, заинтересовалась одиннадцатилетним мужчиной и привела его к себе в комнату. Автор со
вкусом приготовляет читателя к исключительным событиям и задергивает занавес только после та-
ких слов:
«Женщина с какой-то особой медлительностью подошла к зеркалу и начала раздеваться».
Центральный эпизод романа – воровская «хаза» Арефия и Калистры – изображен в исключитель-
но экзотических красках. Это целая организация, обладающая традициями, прекрасным оборудова-
нием, военной муштровкой и дисциплиной, даже своей философией. От этой «хазы» несет пинкерто-
новщиной и беспросветной выдумкой.
Характеров в романе нет. Сам Валетка представляет собой набор труднообъяснимых противоре-
чий. Даже возраст Валетки уловить невозможно. Судя по развитию событий, в конце романа ему не
должно быть больше двенадцати лет. Но на 120-й странице Валетку любит женщина, у которой он
проводит пять суток. Автор вдобавок сообщает, что Валетка, возвращаясь домой, «шагал спокойно,
ощущая в себе незнакомую раньше силу». А в финале Валетка поступает как ребенок: идет нани-
маться штурманом на пароход, хотя не имеет никакого понятие о том, что такое штурман. В этой дет-
ской неопытности и заключаются все мотивы «возвращения».
Литературная слабость и недоработанность романа бросаются в глаза. Роман переполнен немо-
тивированными положениями. Почти на каждой странице у читателя возникают вопросы: почему для
Валетки слово «мама» непривычно? Для чего изображается костер на улице? Почему на трех страни-
цах подробно описан пьяный грузчик? Зачем вспоминается Христос, ходящий по водам? Откуда у
Валетки кулацкие мечты о прелестях деревенской жизни, если он никогда не был в деревне?
Автор «Возвращения» Ф. Олесов – начинающий писатель, сам когда-то бывший беспризорный.
Он заслуживает помощи и внимания; он несомненно литературно способный человек. Но в редакции
«Звезды» не сумели помочь начинающему писателю.
Критические статьи Б. Лавренева и А. Амстердама показывают, что над романом слишком много
«поработали». Б. Лавренев рассказывает о своем разговоре с автором, когда тот принес ему рукопись:
«Два года тому назад, когда Олесов впервые принес мне рукопись своего романа, это был пухлый
том, в котором наряду с хорошими кусками была масса воды, ненужных повторений, растянутости,
зоологического
натурализма в изображении «ужасов» беспризорничества и прочих дефектов, свой-
ственных неопытной писательской руке.
Получив крепкий ледяной душ, Олесов не растерялся, не обиделся»... Хо-