272 / 388
270
нается новый строй человеческих отношений, новая нравственность и новое право, основанием для
которых является победившая идея человеческой солидарности. Маятники наших желаний получили
возможность большого размаха. Перед каждым человеком теперь открывается широкая дорога для
его стремлений, для его счастья и благополучия. Но он трагически попадает в невыносимое положе-
ние, если на этом свободном, просторном пути вздумает по старой привычке действовать локтями,
ибо даже пионерам теперь хорошо известно, что локоть дан человеку для того, чтобы чувствовать
соседа, а не для того, чтобы прокладывать себе дорогу. Агрессивное тыканье локтями в наше время
есть действие не столько даже безнравственное, сколько глупое.
В социалистическом обществе, построенном на разумной идее солидарности, нравственный по-
ступок есть в то же время и самый умный. Это очень существенное обстоятельство, которое должно
быть хорошо известно каждому родителю и воспитателю…...
В старом мире моральная высота была уделом редких подвижников, число которых измерялось
единицами, а поэтому снисходительное отношение к нравственному совершенству давно сделалось
нормой общественной морали.
Собственно говоря, было две нормы. Одна парадная, для нравственной проповеди и для специа-
листов-подвижников, другая для обыкновенной жизни и для «умных» людей. По первой норме пола-
галось отдать бедному последнюю рубашку, раздать имение, подставлять правую и левую щеки. По
второй норме этого ничего не полагалось, да и вообще ничего не полагалось святого.
Здесь измерителем нравственности была не нравственная высота, а обыкновенный житейский
грех. Так уже и считали: все люди грешат, и ничего с этим не поделаешь. Грешить в меру – это и бы-
ло нормой. Для приличия полагалось один раз в год подвести черту всем грехам за истекший период,
кое-как попоститься, несколько часов послушать гнусавое пение дьячков, на минуту притаиться под
замасленной епитрахилью батюшки... и списать «на убыток» все прегрешения. Обыденная нрав-
ственность не выходила за границу среднего греха, не настолько тяжелого, чтобы быть уголовщиной,
не настолько и слабого, чтобы заслужить обвинение в простоте, которая, как известно, «хуже воров-
ства».
В социалистическом обществе нравственное требование предъявляется всем людям и всеми
людьми должно выполняться. У нас нет парадных норм святости, и наши нравственные движения
выражаются в поведении масс…...
В уважении и любви к нашим героям меньше всего морального удивления. Мы любим их пото-
му, что солидарны с ними – в их подвиге видим обязательный для нас практический образец и для
нашего поведения.
Наша нравственность вырастает из фактической солидарности трудящихся.
Коммунистическая мораль только потому, что она построена на идее солидарности, не может
быть моралью воздержания. Требуя от личности ликвидации жадности, уважения к интересам и жиз-
ни товарища, коммунистическая мораль требует солидарного поведения и во всех остальных случаях,
и в особенности требует солидарности в борьбе. Расширяясь до философских обобщений, идея соли-
дарности захватывает все области жизни: жизнь есть борьба за каждый завтрашний день, борьба с
природой, с темнотой, с невежеством, с зоологическим атавизмом, с пережитками варварства; жизнь
– это борьба за освоение неисчерпаемых сил земли и неба.
Успехи этой борьбы будут прямо пропорциональны величине человеческой солидарности.
Только двадцать лет прожили мы в этой новой нравственной атмосфере, а сколько уже мы пере-
жили великих сдвигов в самочувствии людей!
Мы еще не можем сказать, что мы уже окончательно усвоили диалектику коммунистической мо-
рали. В значительной мере в нашей педагогической деятельности мы руководствуемся интуицией,
больше надеемся на наше чувство, чем на нашу точную мысль.
Много еще живет в нас пережитков старого быта, старых отношений, ста-