8_Makarenko

175

Если у вас есть лишние 50 рублей, и вы думаете, кому купить платье – матери или дочери, так

я говорю – только матери.

(Смех)

Отец и мать в глазах детей должны иметь право на счастье в первую очередь. Нет никакого

смысла ни для матерей, ни для дочерей, ни тем более для государства воспитывать потребителей ма-

теринского счастья. Самая ужасная вещь – воспитывать детей на материнском или отцовском сча-

стье.

В нашей коммуне мы тратили 200 тыс. рублей на походы и 40 тыс. на билеты в театр. Не ску-

пились на это. Денег не жалели. Но когда шили костюмы, то у нас было такое правило: малыши по-

лучали костюмы от старших. И они знали, что им шить новые костюмы не будут. Малыши могли

рассчитывать только на перешитые костюмы. Правда, мы могли бы подождать, пока старшие ребята

до конца износят свои костюмы, и потом эти костюмы выбросить. Но мы этого не делали. Старшие

поносили немного, и костюмы перешивались для младших.

Что вы дадите девочке в 17–18 лет, если вы в 14 лет нарядили ее в крепдешин?

(Голоса: Пра-

вильно)

К чему это? А какой у этой девочки разгон получается? Дальше у нее начинаются такие рас-

суждения: у меня только одно платье, а у тебя, т. е. у матери, – три платья.

Нужно воспитывать в детях заботу о родителях, воспитывать простое и естественное желание

отказаться от собственного удовольствия, пока не будет удовлетворен отец или мать.

У меня взрослый сын

. Окончил институт. Инженер. Очень красивый молодой человек. Фи-

нансы у нас общие. У меня до сих пор не было пальто. Кое-кто рассудил бы так: на что тебе, старику,

пальто, ты и так хорош. Сыну пальто нужнее. Он молодой красивый человек, ему нужно с девушкой

прогуляться, ему пальто необходимо.

Но я выдержал тон. И он выдержал тон.

- Может быть, ты сошьешь себе пальто?

- Нет, не сошью, пока ты не сошьешь.

И он действительно не сшил себе пальто до тех пор, пока я не приобрел себе пальто. Бегал в

стареньком пиджачишке. А когда деньги появились, я сшил пальто себе, а он пусть подождет, хоть он

и красивый. Важно, что он пережил заботу обо мне. Ну, а девушки и в простом пиджачке любить бу-

дут. (Смех)

Ну вот, товарищи, пожалуй, на этом я и кончу.

Может быть, будут вопросы?

В о п р о с с м е с т а .

Существует ли сейчас коммуна им. Дзержинского, кто ею руководит

и какова ваша связь с этой коммуной сейчас?

О т в е т . Коммуна им. Дзержинского жила после меня еще два года, потом была ликвидиро-

вана. Почему? Потому, что старшие ушли в вузы, завод, который был там создан, передали соответ-

ствующему ведомству. Все коммунары были выпущены с честью.

Связь со своими коммунарами я поддерживаю.

Надо сказать, что эта связь начинает причинять мне огорчения. Их все-таки много. Их самих я

еще помню, но я не могу помнить, кто на ком женился и у кого сколько ребят. А ведь в письмах при-

ходится писать и об этом.

(Смех)

Вы знаете, товарищи, мне приходится один день в шестидневку тратить на переписку. Это

меня очень затрудняет. Правда, я не обижаюсь, ведь у них, кроме меня, никаких родственников нет.

К кому же им обратиться? Но мне иногда тяжело бывает от такой массы корреспонденции.

Кто-нибудь из моих бывших воспитанников приезжает, например, в Москву.

С поезда прямо ко мне. Иногда на целый месяц. С открытой душой заявляется: «Я, Антон Семенович,

к вам на месяц!» Я в ужасе. Мне все-таки жаль жену. Не может же