4_Makarenko

105

– Значит, господу угодно так. Сгореть такому старому, может, уготовано было от господа

бога.

– А хлопцы впутались и помешали...

Старик крякнул:

– Молодой ты, сынок, об этих делах размышлять.

– Ага?

– А только под горой часовня. Часовня, да, и престола не имеет.

Деды ушли, смиренно попрощавшись, а на другой день нацепили на стены собора верев-

ки и петли, и на них повисли мастера с ведрами. Потому ли, что устыдились ободранных

стен храма, потому ли, что хотели доказать живучесть веры, но церковный совет ассигновал

на побелку собора четыреста рублей. Контакт.

Колонисты до поры до времени к собору относились без вражды, скорее с любопыт-

ством. Пацаны обратились ко мне с просьбой:

– Ведь можно же нам посмотреть, что они там делают в церкви?

– Посмотрите.

Жорка предупредил пацанов:

– Только, смотрите, не хулиганить. Мы боремся с религией убеждением и перестройкой

жизни, а не хулиганством.

– Да что мы, хулиганы, что ли? – обиделись пацаны.

– И вообще нужно, понимаете, не оскорблять никого, там... Как-нибудь так, понимаете,

деликатнее... Так...

Хотя Жорка делал это распоряжение больше при помощи мимики и жестов, пацаны его

поняли.

– Да знаем, все хорошо будет.

Но через неделю ко мне подошел старенький сморщенный попик и зашептал:

– Просьба к вам, гражданин начальник. Нельзя, конечно, ничего сказать, ваши мальчики

ничего такого не делают, только знаете... все-таки соблазн для верующих, неудобно как-то...

Они, правда, и стараются, боже сохрани, ничего такого не можем сказать, а все-таки распо-

рядитесь, пусть не ходят в церковь.

– Хулиганят, значит, понемножку?

– Нет, боже сохрани, боже сохрани, не хулиганят, нет. Ну а приходят в трусиках, в ша-

почках

этих... как они... А некоторые крестятся, только, знаете, левой рукой крестятся и во-

обще не умеют. И смотрят в разные стороны, не знают, в какую сторону смотреть, повернет-

ся, знаете, то боком к алтарю, то спиной. Ему, конечно, интересно, но все-таки дом молитвы,

а мальчики они же не знают, как это молитва, и благолепие, и страх божий. В алтарь заходят,

скромно, конечно, смотрят, ходят, иконы трогают, на престоле все наблюдают, а один даже

стал, понимаете, в царских вратах и смотрит на молящихся. Неудобно, знаете.

Я успокоил попика, сказал, что мешать ему больше не будем, а на собрании колонистов

объявил:

– Вы, ребята, в церковь не ходите, поп жалуется.

Пацаны возмутились:

– Что? Ничего такого не было. Кто заходил, не хулиганил: пройдет там это, и домой. Это

он врет, водолаз!

– А для чего вы там крестились? Зачем тебе понадобилось креститься? Что ты, в бога ве-

ришь, что ли?

– Так говорили же не оскорблять. А кто их знает, как с ними нужно? Там все какие-то

психические. Стоят, стоят, а потом бах на колени и крестятся. Ну, и наши думают, чтобы не

оскорблять.

– Так вот, не ходите, не надо.

– Да что ж? Мы и не пойдем... А и смешно ж там! Говорят как-то чудно. И все стоят, а

чего стоят? А в этой загородке... как она... ага, алтарь, так там чисто, коврики, пахнет так, а

только, ха, поп там здорово работает, руки вверх так задирает... Здорово!