4_Makarenko

112

Колонисты смеются и аплодируют. Бурун берет из рук Силантия украшенную косу и пе-

редает ее Халабуде. Сидор Карпович быстро, по-юношески, снимает с себя пиджак, бросает

его на межу, потрясает косой:

– Спасибо!

Халабуда становится в ряд косарей пятым у Задорова. Задоров грозит ему пальцем:

– Смотрите же, не воткните в землю! Позор нашей бригаде будет.

– Отстань, – говорит Халабуда, – я еще вас научу...

Строй колонистов выравнивается на одной стороне поля. В рожь выносится знамя –

здесь будет связан первый сноп. К знамени подходят Бурун, Наташа, и наготове держится

Зорень

, как самый младший член колонии.

– Смирно!

– Бурун начинает косить. В несколько взмахов косы он укладывает к ногам Наташи пор-

цию высокой ржи. У Наташи из первого накоса готово перевесло. Сноп она связывает двумя-

тремя ловкими движениями, двое девчат надевают на сноп цветочную гирлянду, и Наташа,

розовая от работы и удачи, передает сноп Буруну. Бурун подымает сноп на плечо и говорит

курносому серьезному Зореню, высоко задравшему носик, чтобы слышать, что говорит Бу-

рун:

– Возьми этот сноп из моих рук, работай и учись, чтобы, когда вырастешь, был комсо-

мольцем, чтобы и ты добился той чести, которой добился я, – косить первый сноп.

Ударил жребий Зореня. Звонко-звонко, как жаворонок над нивой, отвечает Зорень Буру-

ну:

– Спасибо тебе, Грицько! Я буду учиться и буду работать. А когда вырасту и стану ком-

сомольцем, добуду и себе такую честь – косить первый сноп и передать его младшему паца-

ну.

Зорень берет сноп и весь утопает в нем. Но уже подбежали к Зореню пацаны с носилка-

ми, и на цветочное ложе их укладывает Зорень свой богатый подарок. Под гром салюта зна-

мя и первый сноп переносятся на правый фланг.

Бурун подает команду:

– Косари и вязальщицы – по местам!

Колонисты разбегаются по намеченным точкам и занимают все четыре стороны поля.

Поднявшись на стременах, Синенький трубит сигнал на работу. По этому знаку все сем-

надцать косарей пошли кругом поля, откашивая широкую дорогу для жатвенных машин.

Я смотрю на часы. Проходит пять минут, и косари подняли косы вверх. Вязальщицы до-

вязывают последние снопы и относят их в сторону. Наступает самый ответственный момент

работы. Антон и Витька и откормленные, отдохнувшие кони готовы.

– Рысью... ма-а-арш!

Жатки с места выносятся на прокошенные дорожки. Еще две-три секунды, и они застре-

котали по житу, идя уступом одна за другой. Бурун с тревогой прислушивается к их работе.

За последние дни много они передумали с Антоном и Шере, много повозились над жатками,

два раза выезжали в поле. Будет большим скандалом, если кони откажутся от рыси, если

нужно будет на них кричать, если жатка заест и остановится.

Но лицо Буруна постепенно светлеет. Жатки идут с ровным механическим звуком, лошади

свободно набирают рысь, даже на поворотах не задерживаются, хлопцы неподвижно сидят в

седлах. Один, два круга. В начале третьего жатки так же красиво проносятся мимо нас, и серь-

езный Антон бросает Буруну:

– Все благополучно, товарищ командир!

Бурун повернулся к строю колонистов и поднял косу:

– Готовься! Смирно!

Колонисты опустили руки, но внутри у них все рвется вперед, мускулы уже не могут

удержать задора.