137 / 370
135
На записной книжке я остановлюсь подробнее. При этом я не думаю, что нашел
какой-нибудь секрет. Наверное, все писатели ведут такие книжки, и каждый делает это по-
разному. Мой опыт — только незначительная часть общего опыта.
Записная книжка писателя не должна быть дневником. Собственно говоря, в ней не
нужно записывать ничего такого, что составляет основание жизни, ее главный ход.
Записывать нужно только то, что способно держаться в памяти очень короткий миг, а потом
может исчезнуть. Что я записываю? Чье-нибудь интересное слово, чей-нибудь рассказ,
детали пейзажа, детали портрета, характеристики, маленькие спешные мысли, соображения,
кусочки темы, сюжетные ходы, обстановку жилища, фамилии, споры, диалоги, прочие
разнообразные мелочи.
Записная книжка важна даже не в качестве поправки к памяти. В сущности, когда
пишешь роман, в записную книжку почти не заглядываешь. Книжка эта важна как арена, на
которой обостряется внимание к мелочам жизни, воспитывается умение видеть и замечать,
способность не зевать, не проходить мимо мелких, но выразительных и всегда важных
деталей
5
. Поэтому такая книжка приносит пользу только в том случае, если она ведется
регулярно, если вы ни по лени, ни по занятости, ни по забывчивости не пропускаете ни
одного дня в работе над записной книжкой.
Разумеется, неудобно и часто невозможно пользоваться такой записной книжкой в
присутствии многих людей, пожалуй, и некрасиво и неделикатно при всяком случае ее
вынимать и записывать. Поэтому свою записную книжку я держу дома и при посторонних
никогда в ней ничего не записываю. Но при мне всегда есть миниатюрный блокнот, в
котором я очень коротко, одним словом, отмечаю то, что потом более подробно вношу в
записную книжку.
Работа с такой книжкой интересна еще вот в каком отношении. В процессе самой
записи родятся дополнительные, созданные воображением ходы, образы, усложнения. Это та
черновая работа, которая не связана еще ни договором, ни строгим планом романа, ни
боязнью критики. Это совершенно интимная лаборатория, в которой ваше воображение
имеет полный простор и в которой вы можете упражнять свои силы, как в гимнастическом
зале.
Такую книжку вести довольно трудно. Очень часто устаешь, хочется отложить на
завтра. В первое время нет навыка работать с книжкой продуктивно. Нужно заставлять себя
производить эту работу. Потом она становится совершенно необходимой потребностью,
образуется привычка к такой работе, умение выбирать самое интересное и нужное.
Записная книжка вплотную подводит нас к вопросу об отношении материалами и
литературного изображения. Приходится встречать молодых людей, которые во что бы то ни
стало хотят изображать революцию 1905 г., или гражданскую войну, или старый режим.
Недавно я прочитал роман одного начинающего писателя. Он изображает поповскую семью.
Мальчик, сын попа, спит на диване. Почему-то автору; вероятно, для создания оп-
ределенного колорита, захотелось укрыть мальчика не одеялом, а ризой. И автор серьезно,
даже красочно, описывает, как перекосился накладной крест на ризе, повторяя изгибы тела
мальчика. Тот же автор пишет: «гнусавое пение дьячков перемежалось дробным чтением
евангелия» — это во время обедни. Этого автора можно упрекнуть только в том, что он вы-
брал материал, совершенно ему неведомый. Только поэтому он свободно представляет себе,
что в поповском доме мальчики укрываются ризами, что церковная служба состояла в
чтении евангелия.
Если бы автор наблюдал поповскую жизнь, он хорошо знал бы, что ризы никогда не
находились в поповской квартире и что евангелие читается во время обедни только один раз,
и при этом никогда не читается «дробно», а всегда торжественно, протяжно, с особыми,
специально для этого дела придуманными завываниями.