270
уважением относимся к чужим детям, то с тем большим уважением мы относимся к своим.
Что касается единственного ребенка, то у педагогов это тоже редкое явление ( с м е х ) ,
и если даже он единственный, то опасность плохого воспитания не так велика, ибо отец и
мать — педагоги.
Значит, со стороны «Книги для родителей» я если и боюсь вас, то не очень, а вот со
стороны «Педагогической поэмы» и других моих писаний я боюсь, что вы будете меня
ругать. А потому, чтобы предупредить товарищей, которые на меня нападут ( с м е х ) , я бы
предпочел сам подставить свой лоб под нападение, и поэтому думаю, что мы будем сегодня
вести разговор не о литературных достоинствах «Педагогической поэмы», а только по
вопросам педагогической тематики.
Если вы на это согласны, то я не буду ничего читать и позволю себе в очень кратком
слове сделать некоторое чисто педагогические выводы из моего опыта и предложить его
вашему вниманию моих коллег.
Согласны вы на это? (С м е с т : Пожалуйста.)
В течение всей своей жизни и работы я прежде всего был всегда убежден, что я вовсе
никакой не педагогический талант, что я не белая ворона и что со мной вместе более или
менее одинаково думает все наше советское учительство. В этом я продолжаю быть
убежденным и на сегодня. И поэтому я никогда не считал себя ни новатором в
педагогической области, ни реформатором, ни чудаком, ни тем более еретиком. Сколько мне
ни приходилось встречаться с учителями, я не помню, чтобы между мною и ими были какие-
нибудь принципиальные расхождения. Бывали учителя ленивые, и были неленивые. И
ленивые со мной иногда ссорились, но не принципиально. Точно так же, встречаясь очень
часто и на Украине, и в Москве с учительским обществом, я не помню еще ни одного случая
какого-нибудь категорического расхождения с моими взглядами, высказанными в
«Педагогической поэме».
Однако до сих пор мне не приходилось видеть такой школы, десятилетки или
семилетки, где бы мои педагогические убеждения были претворены и понимались так же
глубоко, как они претворены в детских колониях и в коммунах, в особенности в тех
коммунах, которыми мне приходилось руководить
1
.
Очень возможно, что методика работы с бывшими безнадзорными чем-то должна
отличаться от работы с нормальными детьми. Но это только возможно, в этом я до сих пор
не убежден, и у меня самого есть такая задирка — попробовать, а может быть, можно
применить те методы, которые я применял к правонарушителям, и к нормальным детям.
Почему мне в этом хочется быть убежденным? Потому что в самой логике моей
работы я никогда не исходил из элемента правонарушения или беспризорности и считал, что
если бы я вырабатывал свои методы по логике, где большой посылкой являлось бы
преступление или, более того, преступный характер, то тем самым я уходил бы от нашей
советской идеологии и приближался бы к ломброзовской идеологии
2
. И поэтому такого
соблазна решить, что благодаря совершенному преступлению происходит искривление
детского характера в сторону преступления, исходя из чего и надо было бы вывести метод, у
меня никогда не было. Это проистекает из моей доверчивости к человеку или, скорее, из
любви к нему.
Меня некоторые критики упрекают, заявляя: «Почему у вас все молодые люди и
девушки и все люди вообще красивые?» А я такие упреки встречаю с широко раскрытыми
глазами, в свою очередь спрашивая: «А разве вообще все люди не красивы?» Действительно,
по крайней мере, молодежь мне всегда кажется красивой. Трудно представить себе юношу
или девушку, чтобы они казались безобразными. Ну, в нашем возрасте всякие случаи
бывают ( с м е х ) , а молодежь всегда красива, если она правильно воспитывается, правильно
живет, правильно работает, правильно радуется.