268 / 370
266
ясь на рижен и в душе довольный, что может минутку отдохнуть среди всеобщего шума, он
начинает с Лаптем беседу.
– А чего ты меня звал?
– Слушай, друг, – наклоняется сверху Лапоть, и все окружающие начинают прислушивать-
ся к беседе, уверенные, что она добром не кончится.
– Ну слухаю...
– Пойди в нашу спальню...
– Ну?
– Там у меня под подушкой...
– Що?
– Под подушкой говорю...
– Так що?
– Там у меня найдешь под подушкой...
– Та понял, под подушкой...
– Там лежат запасные руки.
– Ну так що с ними робыть? – спрашивает Галатенко.
– Принеси их скорее сюда, бо эти уже никуда не годятся, – показывает Лапоть свои руки
под общий хохот.
– Ага! – говорит Галатенко.
Он понимает, что смеются все над словами Лаптя, а может быть, и над ним. Он изо всех
сил старался не сказать ничего глупого и смешного и как будто ничего такого и не сказал, а го-
ворил только Лапоть. Но все смеются еще сильнее, молотилка уже стучит впустую и уже начина-
ет «париться» Бурун.
– Что тут случилось? Ну чего стали? Это ты все, Галатенко?
– Та я ничего...
Все замирают, потому что Лапоть самым напряженно-серьезным голосом, с замечательной
игрой усталости, озабоченности и товарищеского доверия к Буруну, говорит ему:
– Понимаешь, эти руки уже не варят. Так разреши Галатенко пойти принести запасные ру-
ки.
Бурун моментально включается в мотив и говорит Галатенко немного укорительно:
– Ну, конечно, принеси, что тебе – трудно? Какой ты ленивый человек, Галатенко!
Уже нет симфонии молотьбы. Теперь захватила дыхание высокоголосая какофония хохота
и стонов, даже Шере смеется, даже машинисты бросили машину и хохочут, держась за грязные
колени. Галатенко поворачивается к спальням. Силантий пристально смотрит на его спину:
– Смотри ж ты, какая, брат, история...
Галатенко останавливается и что-то соображает. Карабанов кричит ему с высоты соломен-
ного намета:
– Ну чего ж ты стал? Иди же!
Но Галатенко растягивает рот до ушей. Он понял, в чем дело. Не спеша он возвращается к
рижну и улыбается. На соломе хлопцы его спрашивают:
– Куда это ты ходил?
– Та Лапоть придумал, понимаешь, – принеси ему запасные руки.
– Ну и что же?
– Та нэма у него никаких запасных рук, брешет все.
Бурун командует:
– Отставить запасные руки! Продолжать!
– Отставить так отставить, – говорит Лапоть, – будем и этими как-нибудь.
В девять часов Шере останавливает машину и подходит к Буруну:
– Уже валятся хлопцы. А еще на полчаса.
– Ничего, – говорит Бурун. – Кончим.
Лапоть орет сверху:
– Товарищи горьковцы! Осталось еще на полчаса. Так я боюсь, что за полчаса мы
здорово заморимся. Я не согласен.