265 / 356
263
культуры, которая освобождается от проклятия капиталистической «цивилизации».
И поэтому, когда Октябрьская революция внезапно открыла передо мной невиданные
просторы для развития свободной человеческой личности, открыла богатейшие возможности
в моей воспитательной работе, я принял за образец страсть и веру Максима Горького.
Его утверждение ценности Человека,
его любовь и его ненависть, его постоянное
движение вперёд и борьба объединялись в человеческом оптимизме художника. Он умел ви-
деть в каждом человеке, несмотря на самые ужасные жизненные катастрофы, несмотря на
грязь в задавленном капитализмом мире, прекрасные черты Человека, духовные силы, за-
служивающие лучшей участи, лучшего общественного строя.
В этом были для меня самые богатые педагогические позиции, и, разумеется, такими они
были не только для меня.
И потому что на мою долю выпали дети, наиболее пострадавшие от «цивилизации», я
мог предъявить им всю горьковскую программу человечности.
И в
особенно прекрасном гармоническом сочетании с богатым светом горьковского
творчества возник перед нами сам А.М. Горький, возникла его личность.
Своим примером он доказывал свою писательскую правду, он каждым своим личным
движением подтверждал возможности и силы развития Человека.
Когда в 1928 г. он приехал в колонию и просто, с шуткой вошел в ряды бывших беспри-
зорных, заинтересовался их судьбой, их заботами, воспитанием, как свой брат, который вме-
сте с ними несет на своих плечах высокое звание Человека, я особенно глубоко мог проник-
нуть в тайны и секреты новой, советской педагогики. Тогда я прекрасно понял, что эта педа-
гогика вся находится в горьковском русле оптимистического реализма; он был потом назван
правильнее и точнее – социалистическим реализмом.
Но великий Горький не разрешил мне успокоиться на этом. Бесконечно мягко и беско-
нечно настойчиво он заставил меня взяться за перо и написать книгу, одну из тех книг, кото-
рые стали возможны только благодаря ему. Хороша она или плоха; но она говорит о наших
днях, нашем опыте, наших ошибках. А.М. Горький так высоко ценил такой еще молодой
опыт свободной рабочей страны, что всякое слово об этом опыте он считал нужным. Так в
моей жизни, в моей работе прикоснулся ко мне гениальный пролетарский писатель Максим
Горький, и благодаря этому жизнь стала более нужной, более полезной, более достойной.
Но разве он прикоснулся только к моей жизни? Сколько жизненных путей, путей борьбы
и побед обозначил А.М. Горький!
Его смерть – скорбное начало для нашей подлинной благодарности, для грандиозной
картины его исторического значения.
А.С. Макаренко. Пед. соч.: в 8 т., т. 4, с. 19–21. Впервые опубликовано в
«Литературной газете», Киев, 30 июня 1936 г. (укр. яз.).
1
Это высказывание о характере влияния творчества А.М. Горького на
жизненную судьбу А.С. Макаренко касается и того, как в макаренковской пе-
дагогике соотносятся знание и переживание, действие «чувств, образов и
картин внутренной сущности человека», т.е. ассоциативно-образное познание
мира.
Далее, в статье «Максим Горький в моей жизни», он четко обозначает
это как «мироощущение», в параллели с тем, что называется обычно
«мировоззрением», знанием и пониманием, идущим «по путям пропа-
ганды и революционных событий, по путям нашего бытия в особенно-