91 / 356
89
Второю группу составляли такие, как Зайченко и Маликов. При ближайшем знакомстве с
колонией оказалось, что их не так мало, человек до тридцати. Каким-то чудом им удалось про-
нести через жизненные непогоды блестящие глаза, прелестную мальчишескую агрессивность
и свежие аналитические таланты, позволявшие им к каждому явлению относиться с боевой
привязчивостью.
Я очень люблю этот отдел человечества, люблю за красоту и благородство душевных
движений, за глубокое чувство чести, даже за то, что все они убежденные холостяки и жено-
ненавистники. С первыми шагами моего передового сводного люди эти подняли носы, втя-
нули в себя, отдуваясь, свежий воздух, потом заметались по спальням, поставив хвосты тру-
бой и приведя в быстрое вращение указанные выше аналитические таланты. Они еще боя-
лись открыто перейти на мою сторону, но поддержка их была все равно обеспечена.
На третью группу социальных элементов мы наткнулись с Витькой нечаянно, и Витька
остановился перед ней, как сеттер перед зайцем, в оторопелом удивлении.
В дальнем углу
двора стоял, прислонившись к древней стене, одинокий флигель с деревянной резной веран-
дой. Ваня Зайченко
14
, показывая на это строение, сказал:
– А там живут агрономы.
– Кто это агрономы? Сколько же их?
– А их четырнадцать человек.
– Четырнадцать агрономов? Зачем так много?
– А они жито сеяли, а теперь там живут...
Я услышал запах Халабуды
15
и еще более усомнился:
– Это вы их так дразните?
Но Ваня сделал серьезное лицо и еще настойчивее мотнул головой по направлению к
флигелю:
– Нет, настоящие агрономы, вот посмотрите! Они пахали и сеяли жито!
16
И смотрите:
выросло! Вот такое уже выросло!
Витька воззрился на Зайченко с негодованием:
– Это те... в синих рубашках? Они же воспитанники у вас? Что же ты брешешь?
– Да не брешу! – запищал Ванька. – Не брешу! Они и аттестаты должны получить. Как
только получат аттестаты, так и поедут...
– Ну, хорошо, пойдем к вашим агрономам.
Во флигеле были две спальни. На кроватях, покрытых сравнительно свежими одеялами,
сидели подростки, действительно в синих сатиновых рубашках, чистенько причесанные и
как-то по-особенному добродетельные. На стенах были аккуратно налеплены открытки, вы-
резки из журналов и в деревянных рамах маленькие зеркальца. С подоконников свешивались
узорные края чистой бумаги.
Серьезные мальчики суховато ответили на мое приветствие и не высказали никакого
возмущения, когда Ваня Зайченко с воодушевлением представил их нам:
– Вот это все агрономы, я ж говорил! А это главный – Воскобойников!
Витька Горьковский посмотрел на меня с таким выражением, как будто нас приглашали
познакомиться не с агрономами, а с лешими или водяными, в бытие которых поверить Вить-
ка ни в каком случае не мог.
– Вот что, ребята, вы не обижайтесь, только скажите, пожалуйста, почему вас называют
агрономами?
Воскобойников – высокий юноша, на лице которого бледность боролась с важностью и
обе одинаково не могли прикрыть неподвижной, застывшей темноты, – поднялся с постели, с
большим усилием засунул руки в тесные карманы брюк и сказал:
– Мы – агрономы. Скоро получим аттестаты...
– Кто вам даст аттестаты?
– Как – кто даст? Заведующий.
– Какой заведующий?