4_Makarenko

научились давно, но мотивации этого преодоления нас теперь не всегда удовлетворяют.

Снисходя к слабости человеческой природы, мы терпим и теперь некоторые мотивы личного

удовлетворения, мотивы собственного благополучия, но мы неизменно стремимся воспиты-

вать широкие мотивации коллективного интереса

. Однако многие проблемы в области это-

го вопроса очень запутаны, и в Куряже приходилось решать их почти без помощи со сторо-

ны.

Когда-нибудь настоящая педагогика разработает этот вопрос, разберет механику челове-

ческого усилия, укажет, какое место принадлежит в нем воле, самолюбию, стыду, внушаемо-

сти, подражанию, страху, соревнованию и как все это комбинируется с явлениями чистого

сознания, убежденности, разума. Мой опыт, между прочим, решительно утверждает, что

расстояние между элементами чистого сознания и прямыми мускульными расходами до-

вольно значительно и что совершенно необходима некоторая цепь связующих более простых

и более материальных элементов

В день приезда горьковцев в Куряже очень удачно был разрешен вопрос о сознании. Ку-

ряжская толпа была в течение одного дня приведена к уверенности, что приехавшие отряды

привезли ей лучшую жизнь, что к куряжанам прибыли люди с опытом и помощью, что нуж-

но идти дальше с этими людьми

. Здесь решающими не были даже соображения выгоды,

здесь происходило, конечно, коллективное внушение, здесь решали не расчеты, а глаза, уши,

голоса и смех. Все же в результате первого дня куряжане безоглядно захотели стать членами

горьковского коллектива хотя бы уже и потому, что это был коллектив, еще не испробован-

ная сладость в их жизни.

Но я приобрел на свою сторону только сознание, а этого было страшно мало. На другой

же день это обнаружилось во всей своей сложности. Еще с вечера были составлены сводные

отряды на разные работы, намеченные в декларации комсомола, почти ко всем сводным [от-

рядам]

34а

были прикреплены воспитатели или старшие горьковцы, настроение у куряжан с

самого утра было прекрасное, и все-таки к обеду выяснилось, что работают очень плохо. По-

сле обеда многие уже не вышли на работу, где-то попрятались, часть по привычке потяну-

лась в город и на Рыжов

. Я сам обошел все сводные отряды – картина была везде одинако-

ва. Вкрапления горьковцев казались везде очень незначительными, преобладание куряжан

бросалось в глаза, и нужно было опасаться, что начнет преобладать и стиль их работы, тем

более что среди горьковцев было очень много новеньких, да и некоторые старики, раство-

рившись в куряжской пресной жидкости, грозили просто исчезнуть как активная сила.

Взяться за внешние дисциплинарные меры, которые так выразительно и красиво дей-

ствуют в сложившемся коллективе, было опасно. Нарушителей было очень много, возиться с

ними было делом сложным, требующим много времени, и неэффективным, ибо всякая мера

взыскания только тогда производит полезное действие, когда она выталкивает человека из

общих рядов и поддерживается несомненным приговором общественного мнения

. Кроме

того, внешние меры слабее всего действуют в области организации мускульного усилия.

Менее опытный человек утешил бы себя такими соображениями: ребята не привыкли к

трудовому усилию, не имеют «ухватки», не умеют работать, у них нет привычки равняться

по трудовому усилию товарищей, нет той трудовой гордости, которая всегда отличает кол-

лективиста; все это не может сложиться в один день, для этого нужно время. К сожалению, я

не мог ухватиться за такое утешение. В этом пункте давал себя знать уже известный мне за-

кон: в педагогическом явлении нет простых зависимостей, здесь менее всего возможна сил-

логистическая формула, дедуктивный короткий бросок

В майских условиях Куряжа постепенное и медленное развитие трудового усилия грози-

ло выработать общий стиль работы, выраженный в самых средних формах, и ликвидировать

пружинную, быструю и точную ухватку горьковцев.

Область стиля

и тона

всегда игнорировалась педагогической «теорией», а

между тем это самый существенный, самый важный отдел коллективного