286 / 370
284
дочиста, то вы больше уже не участвуете в воспитании. Давайте так и условимся: я
воспитываю, а вы дожидаетесь продукции». ( С м е х . )
Мне дают мальчика, доведенного до известной степени «совершенства». И вот, я
подводил его к такой идее: он должен был нести в семью мою государственную идею. Таким
образом, я не ожидал, что мне семья принесет какую-то свою идею, а был уверен, что мой
воспитанник, мой мальчик понесет государственную идею в семью.
Когда он уходил в отпуск, я говорил ему: «Отцу — полное уважение, матери - полное
уважение, ручку целуй! ( А п л о д и с м е н т ы . ) Помогай! Завтра встанешь, спросишь:
«Может быть, что-нибудь сделать? Говорю: «Ты должен произвести на своих родителей
сильное впечатление, понимаешь?» — «Понимаю». И вот мальчик приходит к родителям и
спрашивает: «Ну, что вам тут сделать? Может, помыть что-нибудь?» ( А п л о д и с м е н т ы ,
с м е х . ) И вот тогда родители понимают, что будущего своего сына, если он у них родится,
нужно воспитывать иначе.
И я пришел к такому убеждению, что мы, учителя, представляем государственное
социалистическое учреждение, социалистический сектор, и естественно, что наши
воспитанники — тоже члены этого сектора, и они должны вносить в семью нашу
правильную культурную и моральную идею. Если семья достаточно культурна, она всегда
пойдет навстречу и у нас будет одна идея; если семья малокультурна, она подчинится
влиянию не своего ребенка, а влиянию вашего коллектива, вашей организации.
Теперь вопрос о том, а как же так устроить, чтобы ребенок нес эти государственные
идеи в семью? А это дело вашего мастерства и всех остальных методов и приемов. Но иногда
для этого бывает достаточно просто сказать детям: вы должны вести себя так-то и так-то,
потому, что я не представляю себе, что может серьезно стоять вопрос о детях-
дезорганизаторах. Нет, дезорганизаторов не может быть!
Я говорю об этом вот в связи с каким фактом. Я был недавно в детском суде
21
. Сидят
пятеро из пятых классов. Говорят, магазин ограбили, апельсины где-то рассыпали, украли и
съели, и вот попали на скамью подсудимых. Приходит завуч. Судья спрашивает его: Можете
характеризовать вот этого?» Завуч говорит: «Ужасный мальчик, дезорганизатор! Он
опаздывает на занятия, курит и других учит. Веревки какие-то в класс приносит».
Вот «веревки» меня сразу заставили насторожиться: что за «изверг» такой, с
веревками в класс ходит. ( С м е х . ) И вот судья вызывает: «Семенов». Он встает. Судья —
женщина, прекрасного стиля большевичка — спрашивает:
- Отчего у тебя уши покраснели?
- Неловко как-то, — говорит он со слезами.
- А ты пионер?
- Пионер. ( Жм е т с я . )
- А галстук где?
- В кармане.
- Почему?
- Стыдно...
- Садись...
- Все понятно! — говорит она.
А вот завучу не было понятно, что у мальчика уши от стыда краснеют, что он
жмется, что у него на глазах выступают слезы. Какой же он дезорганизатор? Такому
«дезорганизатору» вы, учитель, можете сказать: «Чтобы этого больше не было!
Понял?» Можете быть уверены, что этого не будет. А, конечно, когда вы веревку
увидели у него в руках и — руки вверх, то он папиросу после этого закурит и вам
дым в глаза пустит! (Смех.) Вот такие «дезорганизаторы» — очень удобный
материал, чтобы вносить в семью ваши правильные моральные идеи: вы позовите его