7_Makarenko

291

Каковы действующие лица этого произведения? Захаров, заведующий колонией,

несколько старших колонистов-комсомольцев и бригада малышей, четвертая бригада. Это

бригада мальчиков 10, 11, 12 лет…

(не слышно).

В то же время они умели находить прекрасную середину, умели находить слушателей

и не поддаваться давлению старших. Очень сложная конъюнктура. «Вечером 7-го Захаров с

дежурным бригадиром...

(читает)

… проходили мимо…»

Председатель: «Товарищи, теперь мы приступим к разговорам. Слово имеет т.

Коваленко…»

Заключительное слово

Хвалиться мне неудобно, но могу прямо сказать, что мы со своей коммуной шагнули

значительно дальше, чем вам кажется.

Я действительно не считал и не считаю своих воспитанников «дефективными», и они

не были «дефективными» ни одного дня.

Нашим читателям сплошь и рядом хочется, чтобы воспитатели мучились, пере-

ковывая беспризорников в новых людей. Но я не мучился и не перековывал. Я достиг

больших успехов в своей коммуне, достиг такого положения, что мог практиковать брать

группы по 50 человек прямо с вокзала. Мы брали только тех, кто путешествует в поездах,

самых настоящих. Я брал, скажем, сегодня вечером, а завтра я не беспокоился, и никто не

беспокоился, как ведут себя вновь принятые дети в коммуне.

Вы скажете, что это чудо? Нет, это не чудо, это наша советская действительность.

Совершеннейшая правда написана во «Флагах на башнях»

, даже с сохранением

фамилий, с сохранением событий и разговоров. Мы принимали много делегаций —

советских и иностранных

. Иностранные делегации удивлялись и не верили. Но наши

советские люди не могли не верить, и те советские делегации, которые приезжали, никогда

этого не говорили.

Это был, товарищи счастливый коллектив. За все 8 лет не было ни одного черного

дня, не было ни одного несчастья. Я не хочу сказать, что это чудо. Это норма. И именно

потому, что я в этой жизни жил, видел, ощущал каждый нерв, именно поэтому считаю себя

вправе настаивать на этом. Я ни к какой фантастике не прибегаю.

Я считаю, что при нормальной организации детского коллектива он всегда будет

похож на чудо. У нас в советской школе часто «хулиганят» в V—VI классах, в X классе

учатся, а потом делаются студентами и летчиками. А сколько хулиганов? Ни одного. А

сколько кричали, что в школе хулиганы!

Если имеется настоящая организация детского коллектива, то можно сделать

настоящие чудеса.

Нам указывают на кинокартину «Путевка в жизнь», что вот, мол, какие ребята

вредные, испорченные. Я бы сказал так: попал в нормальные человеческие условия и на

другой день стал нормальным. Какое еще счастье нужно? Это и есть счастье! И так бывает

всегда в хорошо построенном детском коллективе. Все дети любят дисциплину

Что касается «Чести», то я не совсем согласен с оценкой, хотя это, может быть, самое

бездарное мое произведение.

К сожалению, выступление т. Тихомирова сводится только к одной критике; своих

мыслей он не дал. Повторяю, я не совсем согласен с плохой оценкой романа «Честь».

Критика была построена на цитатах. А к чему это приводит?

Т. Тихомиров процитировал мои слова: «Вы меня все знаете», моя фамилия

Макаренко». Эта цитата может быть приведена с некоторым изменением. Я тогда только что

приехал в Москву из Киева и на собрании сказал: «Вы меня не знаете, моя фамилия

Макаренко». Это записано в стенографическом отчете данного собрания

Теперь несколько ответов по существу.