8_Makarenko

167

Вопрос о чести коллектива поднимается у нас до сих пор либо очень редко, либо формально –

на каких-нибудь заседаниях, во время торжественных заявлений – и не поднимается в быту.

Для организации коллективной чести также нужна инструментовка, и очень важная инстру-

ментовка.

Буду говорить об отдельных деталях.

Прежде всего знамя. У нас знамя стояло в кабинете. Бархатный балдахин, под ним знамя. Ес-

ли нужно было это знамя перенести из одной комнаты в другую, например, на время ремонта, мы де-

лали это очень торжественно. Все надевали новые костюмы. Все 500 человек выстраивались общим

строем. Выходил оркестр в 60 человек. Равнялись. Взводные командиры впереди. Затем раздавалась

команда: «Смирно»! И знамя в чехле торжественно переносилось из одной комнаты в другую.

Мы не могли допустить, чтобы знамя переносилось без отдания почестей. Когда мы шли в го-

род, или в поход, или на прогулку, мы шли со знаменем. Совсем другое дело идти со знаменем.

Идешь как-то иначе.

А ведь знамя – это только одна из деталей. Но даже с помощью одного знамени сколько мож-

но сделать хорошего, полезного, и как можно все это торжественно обставить.

Например, выборы знаменщика. Знаменщик считался у нас самым почетным человеком в

коллективе. Его нельзя наказывать, ему нельзя было объявить выговор. Он был неприкосновенен. Он

был примером для остальных во всех отношениях.

Как проходили у нас выборы знаменщиков? Казалось бы, пустяк выбрать человека, который

будет носить знамя. Но мы выбирали лучшего из всего коллектива. Знаменщик – это самый симпа-

тичный товарищ, это самый лучший ученик, это самый лучший стахановец.

Знамя служило как бы предлогом для выдвижения человека.

Все это, товарищи, основания для того, чтобы сбить коллектив в единое целое. И таких осно-

ваний много. Я не буду говорить обо всех. Упомяну об одном только, которое у нас забыто, но кото-

рое, может быть, когда-нибудь будет восстановлено, – это труд.

Я часто встречаюсь с учениками разных классов, и все они жалуются: некогда учить уроки,

нет времени.

Я им всегда говорю: «А как же мои коммунары справлялись? У них ведь тоже была десяти-

летка, как и у вас. Они тоже поступали в вузы, причем для них это было обязательным, необходимым

условием».

Вы, если не поступите в вуз, можете жить в семье. А если они не поступят в вуз, им негде

жить. Оставаться в коммуне – стыдно. Человек окончил десятилетку, что же он будет жить в коммуне

без цели. Найти квартиру тоже нелегко. Нужны деньги, чтобы платить за квартиру.

Для коммунаров выход один – вуз. Там общежитие. Советское государство обеспечивает об-

щежитием всех студентов. Поэтому все коммунары стремилиев в вуз

. Поэтому все коммунары ста-

рались учиться хорошо.

Кроме учебы они 4 часа в день работали на заводе. Это ведь не шутка, а настоящая заводская

работа с нормами да еще со стахановскими методами работы, с двойной и тройной нормой, с опреде-

ленным процентом брака, с большой ответственностью за порчу и т. д. Выпускали аппараты ФЭД

типа «Лейка». Точность до 1 микрона. Шутить нельзя было.

А кроме того, на них лежала уборка всего здания, ежедневное натирание

[паркетных] полов, мытье стекол, стирание пыли, уборка всех помещений, не только

спален, но и коридоров и кабинетов. Авральная работа ежедневно. Утром по сигналу

все 500 человек принимаются за уборку. У каждого свой определенный участок.

На уборку полагается 20 минут. А потом еще самоуправление, вечерние общие собра-