94 / 166
92
Узнавай же скорее декабрьский денёк,
Где к зловещему дегтю подмешан желток.
Петербург! я еще не хочу умирать!
У тебя телефонов моих номера.
Петербург! У меня еще есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.
Я на лестнице чёрной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с мясом звонок,
И всю ночь напролёт жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.
Это пронзительное стихотворение связано со вполне конкретным со-
бытием из жизни Мандельштама – с его возвращением в Ленинград 1930-
го года после путешествия по Кавказу. В то время поэту не было и сорока,
но в силу болезней и связанных с судьбой страны превратностей биогра-
фии (как мы знаем, они были только преддверием его будущих бедствий)
он уже выглядел стариком. Отсюда – надрывное восклицание: «Петербург!
я ещё не хочу умирать...» За этими словами видится отчаянная попытка
противостоять страшным жизненным реалиям, которые уже начали стис-
кивать Ленинград железным кольцом духовного (и физического) удушья,
кольцом унижений и репрессий.
Лирический герой стихотворения заново встречается с тем городом,
где он состоялся как человек и художник, где жили его друзья, со многими
из которых встретиться уже не суждено (одни, как Гумилёв, погибли, дру-
гие оказались в эмиграции). Поэт чувствует свою кровную, физическую
связь с городом («до прожилок, до детских припухлых желёз»). Это связь с
культурным (в том числе архитектурным) пространством города («рыбий
жир ленинградских речных фонарей»), с его своеобразным природным
ландшафтом («декабрьский денёк»: «желток» в следующей строчке явля-
ется метафорой солнца, а «зловещий дёготь» – тусклого пасмурного неба с
устремлённым туда дымом фабричных труб), но прежде всего – с людьми,
населявшими и населяющими город («...у меня ещё есть адреса,/ По кото-
рым найду мертвецов голоса»). Такая связь может быть разорвана только
насильственно, теми «дорогими гостями», которые приходят ночью, без
приглашения, с мясом вырывают дверной звонок, и последствия их прихо-
да вполне сравнимы со смертельным выстрелом в висок. Такая интерпре-
тация образа «гостей» поддерживается нарастающим ощущением тревоги,