67 / 110
65
народ, он меньше всех виноват в этой “мясной” вакханалии... И я
стараюсь, чтобы моим выпало на долю меньше гвоздей» [4, с.24]. Мысли
Шеметова произвели сильное впечатление на прапорщика Сушкина, – тем
более, что в своих собственных установках он был чрезвычайно далек от
таких размышлений. Ценно его признание матери: «Понимаешь –
страдание! Принять на себя ответственность за все бывшее, кто бы его ни
сделал!» [4, с.48]. Как видим, в шеметовском обращении к евангельским
идеям Сушкина пронзила именно их активно-действенная философия в
сочетании с жертвенностью. И далее он говорит: «...бывают в мировой
истории этапы, когда страшно много непонятного, когда заносится грязью
человеческая дорога... Тогда наступает видимый час Весов, час великого
очищения... Как в математике – упрощение, чтобы жизнь могла идти к
чудеснейшим вехам! К своему прекрасному Лику, мама!» [4, с.48].
(Смысл мифологемы великих Весов был убедительно раскрыт
Ю.А. Каскиной [5]). Даже в ту тяжкую пору писатель убеждал своего
читателя неистребимой веры в светлую предназначенность человеческой
жизни на земле, веры в то, что скрытый Лик бытия прекрасен.
Как видно из приведенных фрагментов, философ и художник
дополняют друг друга. Трудно переоценить их обращение к образу
прекрасного скрытого Лика Божия в годы страшных испытаний для
России.
Н.О. Лосский, автор известных трудов «Условия абсолютного добра.
Основы этики» (1949), «Характер русского народа» (1957), написанных в
эмиграции, тоже во многом перекликается со И.С. Шмелевым и даже
неоднократно ссылается на него, как и на других представителей русской
культуры, для подтверждения своих взглядов. Особенно близки философ
и писатель в представлениях о некоторых основополагающих чертах
народного характера.
Так, первой категорией, рассматриваемой Лосским в труде
«Характер русского народа», является его
религиозность.
Можно сказать,
что многие положения философа могут быть проиллюстрированы
примерами из произведений Шмелева (философ здесь и далее в своей
книге более всего ссылается на творчество Л. Толстого и
Ф. Достоевского). Но это достаточно очевидно, когда речь идет о
«благостном характере русского православия» (со ссылкой на
В.Ф. Марцинковского), или о смирении, сдержанности, достоинстве и
внутренней гармонии людей, выросших в традициях православной Церкви