86 / 110
84
автобиографическом романе «Отчий дом» несколько глав посвящено
поездке группы интеллигентов на озеро Светлояр под Иванов день, когда
в народе празднуется память дня сокрытия чудесного града Китежа.
Множество христианских сказаний слышат герои в этом святом
месте (показательно, что писатель дает здесь еще один устнопоэтический
вариант сказания о храме невидимом в Василь-городке, только теперь оно
связано с именем святого Варлаама Хутынского). Но, конечно, в центре
внимания писателя – легенда озера Светлояра. Поэтически-возвышенно
пишет он и о необычайной природной красоте этих мест, и восхищается
красотой души своего народа, веками хранящего неиссякаемую веру в
Божественную Истину.
От лица интеллигенции автор размышляет: «Не занимались ли мы
тем, что лишь торопились отнять у народа и последнюю доступную ему
“божественную науку”, стремясь взамен “Града Незримаго” подсунуть
ему кровавую утопию о социалистическом рае на земле?» [3].
Его поражает возникшее там чувство вневременного единства
национального бытия, заключающегося именно в скрепляющей все
народной
вере
: «Сон это или наяву?.. Быль или сказка?.. Россия ХIХ или
Русь Святая ХVII ст.? (...). Все та же неистребимая вера в Бога, все та же
жажда правды Божией и все те же пути исканий ее – пути Божественные.
Чрез Христа и Его Евангелие. Все тот же общий всему народу “Град
незримый”...» [3, c.142].
В
докторской
диссертации
С.В. Шешуновой
справедливо
доказывается, что «народная вера в существование невидимого города
породила сначала переносные значения топонима “Китеж”, а потом
символ, превратившийся в один из компонентов национального образа
мира» [4]. Как можно было убедиться, Е.Н. Чириков именно в таких, –
онтологических, – масштабах воспринимал китежскую легенду, осознавая
далеко не только ее «местный», волжский колорит.
Подводя итоги, следует заметить: в ограниченных рамках данного
материала мы лишь наметили определенные черты типологических
схождений двух известных русских писателей начала ХХ века в решении
народного характера, осознавая, что эта тема в контексте всего творчества
и И.С. Шмелева, и Е.Н. Чирикова нуждается в гораздо более полновесном
освещении. Однако очевидно: стремление к художественному решению
определенного типа народного характера в мифопоэтическом аспекте
отразила притяженность авторов к осмыслению национального бытия в