203 / 388
201
то я мог бы ограничиться сказанным, считая, что я свое дело сделал, а вы, прочтя книгу, тоже сделали
свое. Что я могу еще прибавить? Да как будто и ничего. В моей книге есть много недостатков, кото-
рые вы тоже, вероятно, знаете.
Главнейший недостаток – это мелькание лиц, много лиц, некоторые начаты и не докончены, вос-
питательный персонал описан совсем слабо. Почему? По случайной причине, но я вам скажу по сек-
рету.
Я никогда не был удовлетворен работой воспитателей. Когда книга писалась, я уже работал без
воспитателей. Они постепенно растерялись, а последний персонал в коммуне им. Дзержинского я
снял в один день. Этот момент был для меня наиболее трагическим, так как я боялся, что провалился
в пропасть без поддержки взрослых людей. Но спасибо комсомольцам-дзержинцам, они в течение 8
лет не только не гробили дело, но подняли его на большую высоту. И даже когда в 1931 г. коммуна
на одну неделю увеличила свой состав со 150 до 350 человек, комсомольская организация и совет
командиров настояли передо мной, чтобы и в этом тяжелом случае не было приглашено ни одного
воспитателя.
Для меня эта тема чрезвычайно неприятна, потому что я не могу утверждать, что в детском
учреждении не должно быть воспитателей. Я не могу встать на такую позицию, на которой стоят не-
которые авторы и практические работники коммун и колоний, утверждающие, что ребята будут сами
себя воспитывать, что воспитатели не нужны.
Это, конечно, неправильно. В детском коллективе должны быть авторитетные, культурные, рабо-
тоспособные, хорошие взрослые люди, только тогда может повыситься культура детского коллекти-
ва. Откуда может привиться культура детскому обществу, если ей неоткуда взяться, если нет взрос-
лого общества?
Воспитание в том и заключается, что наиболее взрослое поколение передает свой опыт, свою
страсть, свои убеждения младшему поколению.
Именно в этом и заключается активная роль педагогов, представителем которых являюсь и я.
Но в коммуне им. Дзержинского было кем заменить воспитателей. Там была школа-десятилетка,
было много инженеров, сильная партийная организация на заводе, словом, общество взрослых доста-
точно сильное, чтобы оказать влияние на ребят.
Вот именно поэтому я в своей книге отвел такую маленькую роль воспитательному персоналу.
Другой недостаток моей книги заключается в том, что пришлось говорить о постоянной грызне с
Наркомпросом. Вас, вероятно, это тоже раздражало.
(Голоса: «Правильно!»)
Критики уже отмечали эту сторону как несимпатичную. Но я должен сказать, что не мог обой-
тись без этого, потому что для меня это была книга моей борьбы, и, когда я писал, я меньше всего
ощущал себя писателем, я был все-таки педагогом.
Почему же книга вышла в виде поэмы? Только потому, что иначе я писать не умею, как умел, так
и написал. Но и в художественной форме отказаться от борьбы, от высказывания своих принципов я
не мог. Возможно, что широкого читателя отдельные рассуждения о разных педагогических тонко-
стях могут утомлять, может быть, в художественном произведении этого не следовало делать. Это
недостаток, который отмечают многие читатели.
Есть недостатки конструктивного характера. Многие меня обвиняли в том, что я не описал пре-
бывание Горького в колонии. Я просто не решался со своим маленьким талантом описывать такую
фигуру, как Горький, не хватило у меня смелости.
Намеревался я в своей книге сказать много, но сказано как будто меньше, чем хотелось. Что же я
хотел сказать?
Во-первых, что даже те люди, которые считаются отбросами в капитали-