273 / 354
271
в дневник коммуны и на красную доску, что такой–то отряд или такое–то лицо в строю такого –то
числа получили благодарность.
Это высшая награда, которая возможна в богатом чувствами, нравственными
достоинствами и уважением к себе коллективе. Но к этому нужио стремиться, а начинать с этого
нельзя. Начинать нужно с привлечения более примитивного типа, с некоторых материальных и
других удовольствий в каждом отдельном случае, например театр и т.д. Хороший воспитатель,
конечно, для каждого случая найдет очень много нюансов, мелких движений, когда он сможет
применить и привлечение, и понуждение, и угрозу, и требование.
Вопрос – что требовать? Здесь я предложил бы такую формулу, которая даже, пожалуй, не
развивается, а должна быть всегда одна и та же. Прежде всего, единственное, чего нужно
требовать, – это подчинения коллективу... Коммунары меня этому научили. Они, развивая свой
коллектив, пришли к очень интересной форме.
В последние годы мы не наказывали за воровство. Для меня это явилось также несколько
неожиданным. Я натолкнулся вдруг на такой случай. Один из коммунаров, молодой еще парень,
лет 16, украл у товарища 5 рублей из шкафчика...
Его пригласили на общее собрание. Он должен был стать на середину. Среди многих
коммунарских традиций у нас была такая старейшая традиция. Зал вроде этого, только больше, и
он имеет бесконечней диван под стеной. На этом диване все сидят, а середина свободная, и
всякий, кто должен делать отчет перед общим собранием, должен выйти на середину, стать точно
под люстрой. Было определенно установлено, существовал такой определенный кодекс, кто
должен выходить и кто не должен выходить на середину.
Например, если спрашивали кого–нибудь как свидетеля, то он не выходил. Если командир
отвечает за отряд, он не выходит на середину, но когда он отвечает лично за себя, он должен
выйти на середину, причем я не помню, чтобы разбирались поступки иначе. Отказ выйти на
середину рассматривался как отказ подчиниться коллективу. Он мог бы совершить какое–нибудь
мелкое преступление и его отпустили бы с маленьким наказанием,
но, если он отказался выити на
середину, его судили бы как нарушителя высший степени – восставшего против коллектива
17
.
Этот парень вышел на середину. Его спрашивают:
– Крал ты?
– Крал.
– Кто желает высказаться?
На середине полагалось стоять смирно.
Один берет слово. Это тот самый Робеспьер, который всегда требовал выгнать. Берет слово,
и вдруг он говорит:
– Что нам с ним делать? Он дикарь. Как же он может не украсть? Слушай, ты еще два раза
украдешь!
Всем это понравилось. Все
говорят:
– Правильно, он еще два раза украдет. Пустите его с середины.
Тот обиделся:
– Как это я еще два раза украду? Честное слово, не украду!
Робеспьер говорит:
– Ты слушай, что тебе говорят. Ты еще два раза украдешь.
Тот ушел. Приходит ко мне вечером и говорит:
– Черт знает что такое! Даже не наказали, издеваются, говорят, что я еще два раза украду!
Я говорю:
– Ты докажи, что над тобой издевались.
Представьте себе, что прошла неделя и он украл резец из шкафчика соседа, даже не для
продажи, замок свинтил и т. д. И вот он опять стоит на середине, и когда председатель ему
говорит: «Украл резец?» – все хохочут.
Встает Робеспьер и говорит: