317 / 354
315
машинку и шел по спальням. Чуть не причесан – провел машинкой, иди в парикмахерскую.
Поэтому всегда все ходили причесанные.
Вот это требование чистоты должно очень строго проводиться. Через полгода после того,
как я оставил коммуну им. Дзержинского, я приехал туда с ревизией из Киева. Конечно, все
выбежали, пожимали мне руки, было милое отношение и т. д. Я пошел по спальням. Вижу, что –то
не то: пыль, там носовой платок валяется у самого лучшего моего командира Яновского
16
, открыл
шкаф – оттуда целую кучу грязи можно вывезти. Я тут
ровным голосом ничего не говорил, а
настоящим голосом сказал: «Десять часов ареста, а больше я никуда не иду, завтра утром буду
принимать
уборку сам». И вот они присылают за мной в половине пятого машину в
Харьков, и
когда я приехал, я не мог найти ни пылинки. Я спрашиваю: «Когда же вы успели?» Говорят:
«Спать не ложились». Я же понимаю, что у меня требования такие, а у другого требования другие.
Чуть уменьшил требования – нет тона, нет стиля
17
. Все это надо помнить. В классе во время урока
ДЧСК прежде всего обращается к учителю: «Вы довольны чистотой в нашем классе?»
Вот положение учителя – скажет: «Доволен», – а ДЧСК найдет тысячу недостатков.
Учитель доволен, а там грязь, у того ногти не стрижены, парта изрезана. Так что поневоле каждый
учитель требовал в классе чистоты.
Я не допускал к уроку учителя, неряшливо одетого. Поэтому у нас вошло в обыкновение
ходить на работу в лучшем костюме. И я сам выходил на работу в лучшем своем костюме,
который у меня был. Так что все наши педагоги, инженер и архитектор ходили франтами.
Все это очень важно. Вот стол. Можно положить клеенку – хорошо, гигиенично, можно
что угодно положить, а потом вымыл, и чисто. Нет, только белая скатерть, только белая скатерть
может научить есть аккуратно, а клеенка – развращение. Скатерть в первые дни всегда будет
грязная, вся в пятнах, а через полгода она станет чистая. Невозможно воспитать умение аккуратно
есть, если вы не дадите белой скатерти
18
.
Так что серьезные требования надо предъявлять ко всякому пустяку, на каждом шагу – к
учебнику, к ручке, к карандашу. Объеденный карандаш – что это такое? Карандаш должен быть
очинен прекрасно. Что такое заржавевшее перо, которое не пишет, что такое муха в чернильнице и
т. д.? Ко всем педагогическим устремлениям, которые у вас есть, прибавьте миллиарды этих
мелочей. Конечно, одиночка за ними не уследит, а когда коллектив за этим следит и знает цену
этим мелочам, с этим вполне можно справиться.
В дверях [вестибюля] стоит человек с винтовкой. Он стоит в парадном костюме. Он должен
следить, чтобы каждый вытирал ноги. Все равно – сухо на дворе или грязно – ни один человек не
может войти в здание, не вытерев ноги. И этот коммунар, который следит за этим, стоя на часах,
прекрасно понимает, почему он должен следить, – потому что он каждый день вытирает пыль, а
если вытирать ноги, пыли не будет в коммуне совсем. Поэтому напоминать коммунарам об этом
не приходится. А посторонние часто удивляются:
– Зачем мне вытирать ноги, я прошел по чистому тротуару.
И мальчик должен ему объяснить.
«Да, но вы приносите нам два грамма пыли».
Или такая мелочь, как носовой платок. Как это не дать человеку чистого платка и не менять
его каждый день! Я видел детские дома, где носовые платки меняют раз в месяц, т. е. специально
приучают человека вытирать нос грязной тряпкой. А ведь это же пустяк, это стоит гроши.
Плевательница. Казалось бы, какое достижение санитарии – в каждом углу поставить
плевательницы. Для чего люди должны ходить и плевать? Ребята так и говорят:
– Ты хочешь плевать? В больницу ложись, ты болен, ты заболел какой –то верблюжьей
болезнью, а здоровый человек никогда не плюется.
– Я курю.