159 / 366
157
Это на словах. А на деле получается даже так. Допустим, ученик плохо учится. Учитель вы-
зывает мать или отца (правда, не каждый учитель так делает, но есть такие) и говорит:
- Ваш сын плохо учится, примите меры.
(Смех)
- Есть, принять меры.
Это значит, что педагог думает: в моем распоряжении мало средств воспитания, а вот в рас-
поряжении семьи этих средств больше. Отец или мать пустят в дело эти более сильные средства, и
мальчик станет воспитанным, по крайней мере, станет учиться.
Отдельные педагоги считают, что семья – это более мощный воспитательный фактор, что се-
мья может сделать больше, чем они.
Я не стану разрешать этот вопрос в ту или иную сторону, не буду говорить отдельно о педаго-
ге и отдельно о семье. Я являюсь сторонником иной точки зрения.
Здесь мне приходится коснуться моих педагогических убеждений, которые очень часто счи-
тались ересью, но на которых я тем не менее, настаиваю.
Я считаю, что делать ставку на отдельного обособленного учителя, хотя бы даже он был клас-
сным руководителем, нельзя. Почему? Потому что это ставка на талант, на способности.
Если мы думаем о воспитании десятков миллионов наших детей – юношей и девушек, то да-
вайте, как и всякие производственники, поинтересуемся: а какая же норма брака допускается?
Ведь на каждом производстве существует определенная норма брака, на некоторых производ-
ствах норма брака 0,5%, на некоторых – 1%, на некоторых – 2%. Есть такие производства, например
производство оптического стекла, где допускается до 50% брака.
А вот в нашем производстве какая норма брака? Думали мы об этом когда-нибудь? Из 30
миллионов детей сколько можно забраковать, т. е. воспитать плохо? Давайте об этом подумаем.
Начнем с простой арифметической задачи. Если найдется человек, который скажет, что допу-
стим брак в 10%, то такого человека мы назовем врагом народа, потому что 10% от 30 миллионов -
это 3 миллиона ребят.
А что значит 3 миллиона ребят забракованных? Это 3 миллиона воспитанных вредителей, 3
миллиона шкурников, 3 миллиона преступников, 3 миллиона отклонений от нашей советской мо-
ральной нормы.
Поэтому я говорю: никакого брака, ни одного процента. Как может мне возразить? Кто может
сказать, что допускается какой-то, хотя бы самый ничтожный, брак в деле воспитания детей?
Я категорически утверждаю и всю жизнь говорю: ни одного процента брака, ни одной загуб-
ленной жизни.
Давайте же, товарищи, примем за норму – ни одного процента брака в воспитательной работе.
Если мы делаем ставку на отдельного учителя – это значит, что мы не только допускаем 1, 2,
10%,– словом, энное количество брака, но это значит, что мы вообще снимаем этот вопрос с очереди:
сколько выйдет брака, столько и выйдет – в зависимости от того, на сколько способен и трудолюбив
учитель.
А сколько у нас малоопытных, неумелых, молодых, неталантливых учителей. Следовательно,
мы все эти дела отдаем случаю – как выйдет.
Допустим, что из миллионной армии учителей у нас сто плохих воспитателей. Что же, мы
можем, значит, спокойно сказать, что эти сто плохих воспитателей дадут брак? Ничего подобного.
Так ставить вопрос нельзя.
Нельзя ставить вопрос о воспитании в зависимости от качества или таланта
отдельно взятого учителя. Если мы будем говорить о всесоюзных масштабах, если мы
будем думать о воспитании целого поколения, так мы не одиночки-учителя, а