233
пережиток капитализма, потому что я ее люблю, а она другого любит. Я как будто собственник и
предъявляю свои права собственности. А с другой стороны, как же можно любить без ревности, как
это можно любить и не ревновать? Это не настоящая любовь. Какая это любовь, когда тебе все равно,
как она на товарища посмотрит». И на самом деле, ревность – такая вещь, которую, пожалуй, так лег-
ко к капитализму не отнесешь. И приходится иногда думать: а вдруг это советская ревность. Во вся-
ком случае, такой вопрос поставить можно.
Дальше, допустим выпить лишнее - пережиток капитализма или нет? Как же пережиток капи-
тализма, если тебе 23 года, ты при капитализме не жил и начал выпивать вообще при советской вла-
сти. Почему это пережиток? Это как раз тоже наше явление.
Ну, возьмем такую очень распространенную штуку, как эгоизм. Опять-таки есть люди, кото-
рые говорят: эгоизм - это пережиток капитализма несомненный. А другие говорят: нет, как раз без
эгоизма не проживешь никак, эгоизм – здоровое явление. Человек, не имеющий эгоизма, это значит:
что с ним хочешь, то и делай. Это не пережиток. И много других явлений есть, о которых мы так и не
знаем и обычно сваливаем в одну кучу и говорим: это пережиток капитализма.
А на самом деле некоторые вещи порождены нашей советской жизнью. Возьмите вы горяч-
ность, излишнюю самоуверенность, даже удальство, - оно у нас сплошь и рядом рожается от нас, от
нашего советского патриотизма, пафоса, когда человек прет вперед, стремится к цели и часто все раз-
рушает на своем пути. Это неосмотрительность, это плохая ориентировка. Это уже, конечно, не пе-
режиток капитализма.
Вообще пережитков много, и они разнообразны. Самый настоящий пережиток капитализма
как раз мы и не наблюдаем. Трудно представить себе, чтобы наш гражданин, пускай даже в порядке
анекдота, мечтал открыть бакалейную лавочку, покупать дешево, продавать дорого. Такого явления
мы уже не видим, и даже втайне никто об этом не мечтает. Этих настоящих пережитков экономиче-
ских методов капитализма у нас, конечно, нет. Трудно себе представить человека нашего общества,
который бы хотел кого-нибудь эксплуатировать, думал бы об этом сознательно. А бывает, наблюдаем
в жизни: эксплуатирует человек другого.
В позапрошлом году я поехал с товарищем по Волге. Хороший друг. Но он меня всю дорогу,
20 дней, «эксплуатировал»
13
. Заказать постель - он не мог, пойти на пристань, что-нибудь купить - не
мог. Пошел купить раз огурцов - купил гнилых. Кипятку достать, билеты купить, машину найти - ни-
чего не мог. И я на него, как робот, работал все это время. Он эксплуатировал меня и спокойно жил,
пользуясь моим трудом.
И на каждом шагу мы видим сейчас у нас этот пережиток капитализма. В особенности, если
спросим женщин - как мы их эксплуатируем. И я раньше думал: ну, кого это касается, по-семейному
согласились. Я служу и жена служит, а кроме того и обед готовит, и носки штопает. И мне в голову
не приходило, что я сам должен штопать носки.
А в коммуне я понял, что такое атавизмы со стремлением эксплуатировать женщин. Вот у ме-
ня хорошие ребята, комсомольцы, воспитанные ребята и спрашивают: кто будет чинить носки? Нос-
ки рвутся, и нельзя же каждый раз новые носки покупать. Правда, а девочки, говорят, разве они не
могут чинить? Ах, так, говорю. Вот вам инструктор, и вот вам, товарищи мальчики-комсомольцы,
каждый день урок, как штопать носки. «Не мужское это дело, говорят». И тут я им всласть наговорил.
И научились, и научились и чинить носки, и заплаты клали.
Я бы на месте наших женщин каждый день в работу мужа брал: научись
чинить носки. Потому что просто стыдно: мы, мужчины советского героического
периода, победившие на всех фронтах всех врагов, и такой пустяк сваливаем на женщин,
а для женщин это трудно, это большая работа. И иногда приходится наблюдать