

23
в том, что этого разделения и воссоединения нет в текстах. Не то, что жрец
«здесь» совершает странные манипуляции с культовыми предметами,
а «там», соответственно, боги выполняют некие действия, наподобие того,
как кукловод, если мы не видим куклы, странно и неестественно двигается,
но стоит нам посмотреть на куклу, которую он приводит в движение, – его
жесты обретают смысл. Связь в таком случае – та нить, которая соединяет
кукловода и куклу. Кукловод поднимает руку –
это означает
: кукла
сделала шаг. Подобная означающая связь сакрального истолкования
возможна лишь в том случае, если сама энергия ритуала бессмысленна
1
,
пуста –
бессвязна
, нуждается в цементирующей его речи и совершенно
непонятна без нее. По существу, автор «Теологии и благочестия…» хочет
утвердить не только «вторичность», но и радикальную разнесенность,
отдельность, смысловую внешность и трансцендентность речи,
обслуживающей ритуал, ее параллельное складывание – вне ритуала и
жеста. В феномене
sAx.w
мы сталкиваемся не со связью в подобном
смысле, а именно с
просветлением
. Но что это? Что это значит? Немой
ритуал обретает речь. Но немой ли? Культовые предметы имеют имя,
звучат, боги, участвующие в ритуале, не только имеют имена, но и
владеют речью, говорят, их действия, жесты тоже поименованы. Ритуал
уже
звучит. Требуется сплетение звучания этих имен в текст. Как?
Со-звучием
2
: так сплетается одно связное имя всему ритуалу.
Таким
образом понятая связь – приемлема. Ведь нельзя представить себе, что
жесты ритуала направлены на одно, а речь – на другое, это просто чревато
комическими смещениями. Направление – одно; следовательно, речь
может только прояснять и дополнять ритуал,
вырастая из него
; более того,
лишь уходя корнями в ритуал, она становится возможна, ее связывает
жест; просветляющая речь в принципе
ситуативна
, она просветляет
именно эту ситуацию
ритуала; «сакральное истолкование» – это
именование
именно этих
жестов и никаких других. Таким образом,
отношения перевернулись: теперь ритуал придает связность речи, подобно
тому, как целостность и мощь космического события обусловливают
связность воспевающего его гимна.
Попытаемся подступиться к проблеме еще ближе. Попробуем
нащупать еще более тесную связь между речью и ритуальным жестом.
1
Ассман Я
.
Египет. Теология и благочестие ранней цивилизации. М., 1999. С.139. Ассман прямо говорит
о наделении смыслами, «заимствованными из далекой от него сферы божественного мира».
2
Там же. С.139-140. Ассман, с необходимыми, впрочем, оговорками, называет подобное плетение
«игрой слов».