17 / 110
15
Скороходов говорит: «И как она меня нашла... и как все вышло, не знаю.
Кто указал ей пути? Не знаю» [6, c.233]. Когда же, движимый чувством
благодарности за спасение сына, сбежавшего из тюрьмы, Скороходов
находит укрывшего беглеца старика, чтобы поблагодарить его, тут и
происходит главное чудо – старик произносит слова, оказавшиеся для
Скороходова судьбоносными: «Без господа не проживешь... Добрые-то
люди имеют внутри себя силу от господа» [6, c.236].
«Вот как сказал, – изумляется герой повести. – Вот это золотое
слово, которое многие не понимают и не желают понимать... И вот когда
осветилось для меня все. Сила от господа... Ах, как бы легко было жить,
если бы все это понимали и хранили это в себе» [6, c.236].
При разговоре со стариком, у которого Скороходов решил узнать
имя, чтобы просвирку за его здоровье вынимать, выяснилось, что зовут
того Николаем, – нет сомнения, что это замечательная аллюзия,
напоминающая о чудесах Святителя. Николаем звали и сына официанта,
– так усиливается, буквально удваивается значение происшедшего – чудо
спасения сына и чудо спасения отца – через явившееся ему благодаря
старику «сияние правды». В финале повести перед нами уже совсем
другой Скороходов – человек, почувствовавший в себе внутреннюю силу
спокойного нравственного противостояния окружающему его порочному
миру. «У меня результат свой есть, внутри... Всему цену
знаю» [6, c.241].
Здесь впервые в творчестве Шмелева зазвучал мотив ухода, – но не
как ухода от жизни в сферу иллюзий, как обычно трактовалось это в
атеистической среде. Справедливо замечено: «...для него “уход” в
поиск духовных основ бытия был связан не со стремлением укрыться от
непривлекательных сторон жизни, но желанием исправить жизнь, убрать
скопившееся в ней зло, найти пути переустройства общества. В этом его
коренное отличие от многих литераторов, превративших религиозно-
мистические искания в самоцель» [7].
Активно-действенное отношение писателя к вере проявляется
и в следующем. Стоя в ресторанной зале, среди ее буйной какофонии,
Скороходов говорит мысленно: «Кушайте-с и глядите-с... А мое так при
мне и останется, тут-с. Только Колюшке когда – сообщишь из
себя...» [6, c.241]. То есть, герою Шмелева важно теперь открывшуюся
ему Истину передать сыну, чтобы спасение того не было только
физическим, но – духовным. Так Шмелев закладывал в своих творениях