94 / 186
92
когда показания врача не замещают показания пациента, но входят с ним в
резонанс, ибо, как обнаружил Фрейд, оба они
становятся свидетелями
бессознательного
»
284
. С этой точки зрения, психоанализ призван не
излечить или нормализовать больного, но дать ему возможность разделить
свою боль с психоаналитиком
285
. Речь идет не столько о терапии, сколько о
некоем ритуале
траура
. Психоаналитик или интервьюер, слушающий
рассказ о трудных событиях прошлого, сами становятся свидетелями
травмы, благодаря контртрансферу разделяя опыт непосредственного
свидетеля
286
.
Безусловно, идеи Фелман были связаны с критикой тезиса о
нейтральности
и
незаинтересованности
академического
знания.
Педагогический пафос передачи исторического опыта следующим
поколениям у Фелман оказывается связан с перформативным измерением
речи – ее способностью не только описывать реальность, но и изменять ее.
«Свидетельские показания» Фелман начинает с истории класса, в котором
она в 1984 г. начала вести курс о
testimony
(от «Записок из подполья»
Ф.М. Достоевского до Йельского архива видеосвидетельств жертв
Холокоста). «Я преследовала две педагогические цели: 1) дать
почувствовать классу, что свидетельские показания на самом деле
пронизывают,
что они переплетаются практически с любым актом письма;
2) с другой стороны, дать почувствовать классу, что эти показания нельзя
заменить какой-либо легкоузнаваемой концепцией, что тексты
свидетельских показаний не просто
сообщают о фактах
, но разными
способами
открывают
их
своеобразие
»
287
.
После
просмотра
видеоинтервью жертв Холокоста ее класс «впал в кризис»: студенты
оказались в состоянии предельного душевного волнения и при этом не
могли высказать свои чувства. А главное, как подчеркивает Фелман, этот
опыт радикально изменил их, привел к пересмотру своего отношения к
друзьям и близким: проблема взаимопонимания приобрела для них
экзистенциальный статус
288
. Таким же образом диалог со свидетелем, по
мнению Фелман, превращается в передачу боли, а не знания о прошлом.
Помогая свидетелю смягчить боль травмирующего прошлого,
284
Ibid. Р. 15.
285
В этом состоит отличие концепции Ш. Фелман от психоистории и идей Р. Лифтона:
активность аналитика и анализанта выходит за рамки контрансфера и затрагивает
собственно травму, сбой ее репрезентации и волю дать свидетельские показания.
286
Felman S., Laub D.
Testimony. Р. 57
287
Felman S., Laub D
. Testimony. Р. 7.
288
Ibid. Р. 47-48.